Костёр 1990-08, страница 9

признался Марк.— Посоветуй мне — как начать переговоры о покупке?

— Пошли кого-нибудь к владельцу гладиаторов и предложи половину того, сколько думаешь заплатить. После чего спи с кинжалом под подушкой.

6. Эска

Сделка состоялась на следующий день без особых затруднений.

Марк ждал в атрии один; дядя Аквила удалился к себе в сторожевую башню трудиться над особенно увлекательным приемом осадной тактики. Марк попробовал было читать «Георги-ки» из дядюшкиной библиотеки, но мысли его то и дело перескакивали с того, что писал Вергилий по поводу пчеловодства, на предстоящую встречу. Он впервые задумался, почему так близко принимает к сердцу участь раба-гладиатора, которого раньше в глаза не видел. И однако принимал же. Быть может, то были поиски себе подобного? Но что общего могло быть у него с рабом-варваром?

Вскоре настороженный слух его уловил какой-то шум в помещениях рабов. Он отложил свиток папируса в сторону и повернул голову к двери.

— Центурион Марк, я привел нового раба,— произнес Стефанос и, отступив назад, растворился в темноте. Новый раб приблизился к постели и встал в ногах у Марка.

Целую минуту — целую вечность, как им показалось,— юноши смотрели друг другу в глаза, одни в пустом зале, как они были одни вчера в заполненном цирке. Наконец шарканье сандалий Стефаноса затихло в конце колоннады.

— Значит, это ты,— выговорил, наконец, раб.

— Да, я.

Опять наступило молчание и опять раб прервал его первым:

— Почему ты переломил вчера волю толпы? Я не просил пощады.

— Наверно, именно поэтому.

Раб запнулся, а затем с вызовом сказал:

— Вчера я испугался. Я, который был воином, испугался, я не хочу задохнуться насмерть в сети «рыбака».

— Я понял,— ответил Марк.— Но все-таки ты не попросил пощады.

Тот не отводил глаз от лица Марка, вид у него был озадаченный.

— Зачем ты меня купил?

— Мне нужен личный раб.

— Арена — необычное место для покупки раба.

— Но я и хотел необычного раба.— Марк взглянул с еле уловимой улыбкой в угрюмые серые глаза, прикованные к его лицу.— Мне не нужен такой, как Стефанос, он был рабом всю жизнь, и поэтому он только раб, и больше ничего.

Странный это был разговор между господи „ ном и рабом, но ни тому ни другому не пришло это в голову.

— Я только два года раб,— спокойно сказал тот.

— А до тех пор ты был воином. Как твое имя?

— Эска, сын Куновала, из племени бригантов, носителей синих боевых щитов.

— А я... центурион... бывший центурион вспомогательной когорты при Втором легионе,— проговорил Марк, сам не понимая, -почему он это говорит, но чувствуя, что обязан так поступить. Римлянин и бритт продолжали смотреть друг на друга, и оба их утверждения, словно вызов, повисли в воздухе.

Эска поселился в доме. Он носил копье, указывавшее на то, что он — личный раб и стоит выше остальных домашних рабов; стоял позади ложа Марка во вемя еды, наливал ему вино, смотрел за его вещами, приносил и уносил их, а ночью спал на тюфяке у порога, охраняя дверь. Он оказался очень хорошим, просто превосходным телохранителем. Марк догадывался, что в прежние дни он был чьим-то оруженосцем. Наверное, у собственного отца или у старшего брата, как полагалось в его племени. Марк никогда не расспрашивал Эску о той поре, а также о том, как он очутился на арене в Каллеве. Что-то было такое в характере его раба, что не допускало расспросов.

Нога у Марка очен*? медленно, но заживала. Его больше не будила по ночам острая боль, когда он поворачивался на другой бок, и он все бойчее ковылял по дому.

Со временем у него вошло в привычку ходить, опираясь на плечо Эски.

В эту зиму в округе развелось много волков. Марк часто слышал по ночам их долгий вой, и все собаки в городе поднимали неистовый лай. В одной дальней деревне волки зарезали лошадь,

в другой

утащили младенца.

Как-то раз Эска, ходивший в город по поручению Марка, вернулся с новостью, что на следующий день назначена повсеместная охота на волков. Начали ее в деревнях, где доведенные до отчаяния жители хотели сохранить ягнившихся ярочек; затем к ним присоединились охотники, к ним примкнуло несколько молодых командиров из походного лагеря, а теперь поднялась половина округи, чтобы покончить с волчьей угрозой. Все это Эска с увлечением рассказывал Марку.

Марк слушал, и ему страстно хотелось тоже участвовать в травле, хотелось выгнать из своей крови весеннее волнение. Он знал, что и Эска испытывает то же страстное желание.

— Эска,— сказал он отрывисто.— Тебе непременно надо принять участие в травле.

Лицо Эски осветилось радостью, но он тут же ответил:

— Но тогда центуриону придется обойтись без своего раба ночь, а может, и целый день.

- успокоил

— Я справлюсь,— его Марк.

— Если мой господин уверен, что обойдется без меня, то я знаю, где взять копья.

— Превосходно. Сейчас же иди за ними.

%