Костёр 1991-05, страница 14
не встретили. Ты, Омар, спал, а мы прямо вошли в комнату и разбудили тебя. Я вошел первым и сказал: «Привет, Омар!» — Лучше нам прорепетировать все это, чтобы быть увереннее,— попросил Омар. — Давай,— согласился Подхалим,— но в темпе! И они с молниеносной быстротой повторили всю программу: там было все — и то, что говорил Подхалим, и то, что говорил Расмус, и что было надето на Омаре, что они ели и пили. Омар отыскал хлеб, масло, сырокопченую колбасу, кофе и выложил все это на тарелки. Они ели, запоминая, что едят; какой был хлеб, как выглядели огрызки колбасы, крепкий ли был кофе, сколько они выпили, о чем болтали, все-все нужно было запомнить и на все должна была существовать одна-единая версия. Омар вышел, чтобы купить немного еды, пива и газету. И там на первой странице было обо всем написано. Там были напечатаны фотографии и беседы с людьми на фабрике, с ленсманом и полицейскими. Подхалим читал газету вслух, а Расмус заглядывал ему через плечо, чтобы увидеть фотографии. Но кто скис от чтения, так это Омар. Когда они явились утром и попросили его о прибежище и об алиби, он счел, что 800 крон — в самом деле, прекрасная плата за помощь двум товарищам, • ч попавшим в западню. Но когда он услыхал, что они запустили когти в целый клад, ему показалось, что дело принимает несколько иной оборот! — Сдается мне, десять процентов были бы приличным вознаграждением! — произнес Омар. — Нельзя верить ни единому слову газет, они бессовестно все перевирают,— сладчайщим голосом сказал Подхалим. — Мы ведь можем вернуться к этому делу позднее, когда заберем наш капитал,— добавил Расмус. — Нет, вы видели что-либо подобное? — воскликнул вдруг Подхалим.— Полиция уже напала на след преступника и надеется в ближайшее время схватить его! Да, так и было написано черным по белому! Директор Симонсен с фабрики в Уре сказал, что у него есть подозрения, граничащее с уверенностью. На фабрике, оказывается, работал один механик, которого недавно уволили, некто по имени Цер Нильссон, мрачный тип и необыкновенно рукастый. Из Уры он уехал, но вернулся обратно и позвонил директору по телефону. Тогда —\ по телефону — Пер Нильссон бессовестно ему угрожал, употребляя нецензурные слова. И сказал: «Теперь все взлетит в воздух!» В газете была также заметка о взломе виллы, но она была не особенно велика: «Неприятный С |
