Костёр 1991-05, страница 12

ные, крупные цифры. Они подсчитывали деньги, поглаживая купюры дрожащими руками. 30 тысяч норвежских крон, долларов, английских фунтов и купюр незнакомых им стран с огромными цифрами. На них было написано: «Франция» и «Италия». Денег было больше, нежели они смели надеяться, больше, чем кто-либо из них ожидал.

— Есть же на свете такие, что говорят, будто честность дороже стоит! — заметил Расмус.

— Не болтай! — оборвал его Подхалим.— Тебе понятно, что денег здесь слишком много?

— Разве денег может быть слишком много? — спросил Расмус.

Заткнись хоть на минутку и дай подумать,—

не видно ни

ответил Подхалим.

— Хорошо, хорошо! — поспешно произнес Расмус.

Прошло некоторое время, пока Подхалим снова открыл рот.

— Здесь так много денег,— сказал он,— что придется кое-чем пожертвовать, чтобы их сохранить. Сейчас мы спрячем деньги как можно надежнее, пойдем в город и попросим Омара засвидетельствовать, что нынешнюю ночь мы провели у него. Надо хорошенько заплатить ему. А потом пусть полиция забирает нас, и мы снова вкатимся в тюрьму.

— Ты что — болен? — спросил Расмус.

— Это надо проделать тонко, но мы, верно, справимся, потому как они не смогут навесить на нас ничего, кроме ничтожного взлома виллы. А потом отбудем старый срок и вдобавок еще срок за взлом, а к весне выйдем на волю. И никто не станет нас больше ни в чем подозревать. Спокойненько возьмем наши денежки, потому как никому уже не будет дела, куда мы идем и что делаем.

— Это сурово! — сказал Расмус.

— Зато — верняк! — возразил ему Подхалим.

— Остается кое-что еще! — заметил Расмус.

— Надо найти хороший тайник,— подсказал

Подхалим. — Лес

велик и прекрасен,— произнес Рас

мус.— Мы, точно, найдем каменистую осыпь с большими камнями.

— А что за кладь у тебя на спине?! — воскликнул Подхалим.— Пойми, они возьмут наш след с помощью собак!

— Что же нам делать? — спросил Расмус.

— Надо спуститься вниз на автостраду,— ска

зал Подхалим.— Пройти мимо станции и опять спуститься вниз на проезжую дорогу, чтобы они не могли отыскать наши следы.

Они снова побрели, спотыкаясь, меж деревьями вниз к дороге. Высоко и низко, близко и далеко рыскали их шустрые воровские глаза, чтобы отыскать подходящий тайник.

В одном месте они прошли мимо огороженного пастбища, где валялся на лужайке желтый дождевик. Расмус рванул его к себе, свернул и положил поверх содержимого бочки.

Тайник! Тайник! Скорее! Срочно! День наступал медленно, но верно. Железнодорожники и крестьяне обычно встают рано!

Дорога, длинная и прямая, расстилалась перед ними, они пришли к густо застроенному поселку.

• ч

Единственное, что было хорошо — души.

— Будь у нас хоть один чемодан! — воскликнул Расмус.— Не можем мы явиться в город с бо-чатами в кулаках и заявить, что ходим на скотный двор за молоком.

— Здесь! — внезапно вскричал Подхалим.— Здесь лопата и все, что нам нужно!

Они стояли возле картофельного поля, где был вырыт молодой картофель; черная плодородная земля была усеяна кругом полузавядшей картофельной ботвой. Тут же валялось и гнило несколько пустых ящиков из-под картофеля, кирка и лопата стояли, прислоненные к одному из ящиков. Расмус и Подхалим оглянулись по сторонам, но голоса людей не были слышны. Если кто-нибудь и был уже на ногах в крестьянской усадьбе, то он, во всяком случае, еще не зажигал света.

Расмус, отбросив в сторону куртку и трость, взялся за лопату. Сильный человек, он работал быстро и легко. Ему надо было выкопать^Такую глубокую яму, чтобы ни один плуг не добрался до нее, вздумай кто-нибудь пахать.

— Вот так и надрывается бедняк из-за куска хлеба,— сказал Расмус и начал рыть землю.

Подхалим тоже сунулся было к кирке, но, человек неуклюжий, он только мешал.

— Стой лучше на стреме, посторожи, чтобы никто не пришел! — сказал Расмус.

Но в глубине души он подумал: «чудно, что такой хитрый человек, как Подхалим, мог сморозить такую глупость».

— Видишь там вдали большой белый камень? — спросил Расмус.— Ты должен встать так, чтобы этот камень оказался в аккурат на одной линии с белым домом по другую сторону фьорда, видишь?

Зрение у Подхалима было не очень-то хорошим, но он понял, что хотел сказать Расмус.

— А иначе тебе придется запомнить и деревья, и тамошний флагшток, и крышу дома, и прочее,— продолжал Расмус.

Подхалим оглянулся во все стороны, чтобы запомнить то место, где он сейчас стоит.

— Думаю, я найду его,— кивнул он головой.

— Лучший опознавательный знак — большой белый камень,— напомнил Расмус.— Ты должен помнить, что он должен быть в аккурат на одной линии с белым домом по другую сторону фьорда.

Вернувшись обратно на дорогу, они расстались. Расмус прошагал полчаса до первой железнодорожной станции и сел там в поезд, идущий в город. В глубине души он приглушенно хохотал над тем, что как Подхалим ни хитер, его все равно сегодня обвели вокруг пальца. Никакой это не был белый камень, это была просто свинья, лежавшая невдалеке на холме. Да и чудно будет, если его добрый друг Подхалим, такой близорукий, сам, без него, найдет это место. Но так вернее — решил Расмус. Он сам хотел быть здесь в тот день, когда деньги будут вырыты из земли. «Если Подхалима выпустят раньше меня,— подумал он,— невеселая будет у него ночка!»

Когда Расмус явился в город, Подхалим уже был за работой; им предстоял хлопотный день.