Костёр 1991-11, страница 22

«

I

f

С 11 мая 1900 года, то есть со дня спуска'«Авроры» на воду, по настоящее время в списке имен командиров крейсера числятся тридцать шесть человек. И самый первый в этом списке — Киткин Александр Павлович, георгиевский кавалер, капитан 11 ранга, мой родной дед. Он исполнял должность командира по июнь того же года, а затем служил первым помощником.

Печально, но факт: о его жизни я знаю ничтожно мало. «Окончил Морской корпус в 1880 году, произведен в мичмана в 1881 году. Служил на Балтийском море и Тихом океа-йе; участвовал в русско-японской войне, в дальних походах. Окончил службу в 1912 году в звании капитана I ранга.»

Пожалуй, «окончил службу», сказано чересчур приблизительно. Он погиб, спасая людей, при тушении пожара.

«Твой дед был веселый и очень смелый человек. Каждый его приезд домой был праздником. Однажды корабль, на котором он служил, бросил якорь на Неве, возле Николаевского моста. И я помню, как отец решил меня взять с собой. Бравые матросы доставили нас на шлюпке на борт, где я вместе с командиром сперва чеканил шаг перед строем, а затем обошел и облазал все корабельные помещения...»

из воспоминании отца. От него же я знаю, что Александр Павлович служил на «Ав

роре» первым помощником командира до самого начала русско-японской войны. И первое дальнее плавание — из Кронштадта — через Суэцкий канал — на Дальний Восток —

совершил опять-таки на «Авроре».

Но почему помощником, а не командиром? Видя в моих глазах недоумение, отец уточнил: «Должность должна была соответствовать званию. До революции это правило соблюдалось неукоснительно. Несколько месяцев, пока шло строительство, он мог испблнять обязанности командира, но не больше».

К сожалению, других разговоров с отцом об «Авроре» я не помню. А может быть, он специально не касался этой «опасной» темы. Преподавателю Высшего Военно-морского училища имени Дзержинского факт, что родственник — царский офицер, биографию явно не украшал, да и сыну, комсомольцу, по той же причине мог повредить.

Впрочем, может быть, я напрасно грешу на Комитет государственной безопасности. В годы сталинских репрессий события происходили вопреки логике и рассудку. Да, Александр Павлович был царским офицером, и об этом в нашей семье старались помалкивать, хотя он и умер за несколько лет до революции. Но родной брат Александра Павловича Петр Павлович был жив и здоров. Крупный ученый, ведущий специалист по морскому минированию, доктор технических наук. В центральном военно-мор-ском музее есть портрет контрадмирала П. П. Киткина и материалы, рассказывающие о знаменитом изобретателе. Так что скрывая одно, мы не могли скрыть другое.

Петр Павлович прожил большую трудную жизнь. И, как говорится, были в ней взлеты и падения.

Флотскую службу он начинал во время русско-японской вой

ны на крейсере «Аскольд», младшйм лейтенантом. И тогда же, во время обороны Порт-Артура, сделал свое первое изобретение — изобрел змейковый трал. И к началу первой мировой войны был уже известным минером. Контр-адмиралом он стал в 1916 году, а в 1918-м его пришли арестовывать. Единственное обвинение — бывший царский адмирал. Но революционные моряки (редчайший случай!) не выдали своего командира. Переодели молодого адмирала в матросскую форму и твердо заявили пришельцам, что на их судне никакой контры нет. А потом, уже при советской власти, он

снова стал адмиралом, и в 1937 году за ним опять пришли.

— Собирайтесь,— сказал сотрудник НКВД,— вот ордер на ваш арест.

— Полковник,— не растерялся Петр Павлович, накинув на плечи адмиральский мундир.— Вы нарушаете Устав. Арестовать меня может только равный по званию.

Честно говоря, я не думаю, что в годы страшного произвола и беззакония маршалов арестовывали только маршалы, а генералов — только генералы. Но нежданный гость, судя по всему, оказался неискушенным:

Извините, получилась накладка. Ждите, за вами придут.

И все на этом кончилось.

Больше за ним не приходили.

В. ШУМИЛИН