Пионер 1958-06, страница 6

г*

Меля говорит мне негромко и как-то нерешительно:

— Знаешь, что? Я побегу вперед и посмотрю, кто у нас дома, тетя или папа... А?

— А почему? — недоумеваю я.— Разве это не одно и то же?

— Ну да! Одно и то же!.. У меня папа — это одно, а тетя, папиного брата жена,— совсем не то же! И мне бы хотелось, понимаешь... Ну, одним словом, гораздо бы лучше, если бы мы застали папу, а не тетю! Я побегу, а?

Меля летит стрелой вперед, к своему дому. А мы идем медленно, мы немного озадачены загадочными Мелиными словами.

Когда мы подходим к дому с большой вывеской «Ресторан Т. Норейко», Меля уже дожидается нас у ворот.

— Где вы копаетесь? Скорее, скорее!

И, ведя нас во двор дома, Меля тихонько шепчет мне:

— Тетя занята, она грязное белье в стирку отдает. Ресторанное: скатерти, салфетки... А папу я сейчас приведу! Если тетя войдет, вы, смотрите, ничего при ней не говорите!

Все это нам не нравится, но отступать, поздно.

Мы входим в квартиру Норейко, Меля вводит нас в маленькую переднюю. В ней нет даже стульев. Из соседней комнаты доносится негромкий голос, мерно считающий:

— Тридцать шесть... Тридцать семь.. Тридцать восемь...

— Подождите здесь, я сию минуту...

Меля в самом деле через минуту — другую приводит к нам толстого человека с добродушным лицом.

— Вот. Это мой папулька. Папулька, это мои подружки... Папулька, мне нужны деньги, понимаешь? И не марудь, папулька: слышишь, тетя уже пятьдесят вторую салфетку считает! Скоро кончит...

— Деньги? — пугается папулька.— А на что тебе деньги?

— Ну, мало ли, папулька, какие у меня расходы! #

Папулька растерян. У него даже взмокли волосы на лбу.

— Полтинник довольно?

— Папуля!—укоряет его Меля.— Дай канарейку. И поживее!

Из соседней комнаты доносится:

— Шестьдесят восемь, шестьдесят девять... Семьдесят...

— К сотой салфетке подходит! — торопливо шепчет Меля,— Беги скорей к кассирше, возьми у нее канарейку — и конец!

4

— Дочка у меня, а? — подмигивает нам папулька.— Министерская голова, нет?

Папулька исчезает. Затем, вернувшись, достает зажатую в кулаке измятую рублевую бумажку. Испуганно оглядываясь на дверь, отдает деньги Меле. Меля быстро сует их в карман.

С этой минуты и Меля и ее папулька преображаются. С их лиц сходит выражение пугливой настороженности. На папулькином лбу разглаживаются морщины. Отец и дочь весело, радостно обнимаются. Меля шутливо пытается головой боднуть отца в живот.

— Дочка у меня, а? — подмигивает нам папулька.— Министерская голова, нет?

Но Меля бесцеремонно выталкивает отца из комнаты.

— В ресторан, папулька! Там лакеи без тебя все разворуют.

Папулька скрывается.

Меля торопливо передает папулькину руб- левку Лиде.

— Прячь, прячь скорее!

Между тем в соседней комнате голос, монотонно считавший белье, смолкает. В переднюю, где мы стоим, входит миловидная женщина, толстенькая и кругленькая, как пышка. На лбу у нее мокрое полотенце, которое она придерживает одной рукой. Другой рукой она запахивает на груди растерзанный капот.