Пионер 1980-12, страница 14

— Как знать, — засомневался я. — Хорошо бы поговорить с Митиным дедушкой. Раз хранит он эту подушку столько лет, значит, что-то значительное с ней связано в жизни Митиного дедушки, и стала теперь та подушка дорогой реликвией.

— Митя в соседнем доме живет, — сообщила Наташа,— пойдем и поговорим.

Собрали мы Наташиных октябрят и отправились к Востриковым. Раньше, конечно, спросили разрешения.

Константин Пантелеевич Востриков, Митин дедушка, оказался прекрасным рассказчиком. Его раесказ помог октябрятам- зажечь на их карте первую звездочку у города Комсомольска-на-Амуре.

Рассказ про пуховую подушку

и про тех, кто строил комсомольский город в тайге

Плотник мебельной фабрики Костя Востриков мечтал совершить в жизни что-то небывалое и радостное.

Шагал он однажды по улице и вдруг видит — плакат. Вихрастый паренек на этом плакате зовет комсомольцев-добровольцев на Дальний Восток строить город .в тайге.

— Спасибо за приглашение! — обрадовался Костя и по-дружески подмигнул пареньку на плакате.— Поеду!

Мать всплеснула руками:

— Мыслимое ли дело — ехать на край света! Чем тебе дома плохо?

— Дома хорошо, — ответил Костя. — А в тайге город будут строить. Город моей мечты!

— В тайге медведи, — уговаривала мать.

— Я же не один. Комсомольцев-добровольцев тысячи. Одолеем любого медведя!

— А комары? Там их тьма-тьмущая.

— Справимся и с комарами! — не отступал Костя.

— Не храбрись, сынок. Мороз там знаешь какой? До костей добирается, а у тебя валенки худые.

— Залатаю валенки, не беда, мама.

Не удалось матери убедить сына не ехать в тайгу. Сложил Костя в дорожный чемодан мыло, полотенце, зубную щетку.

— Подушку возьми, — посоветовала мать. — Груз не велик, зато будет куда голову приклонить после работы.

— Вот еще! — отмахнулся Костя. — Товарищи засмеют. Скажут: «Доброволец с подушкой»... Нет уж, я лучше топор захвачу.

Не послушал Костя матери и поехал за десять тысяч километров от дома в неведомый край. Без подушки. С топором.

Направили Костю Вострикова вместе с бригадой лесорубов корчевать деревья, готовить

площадку для будущего завода. Хорошо, что догадался с собой топор захватить. Много добровольцев приехало, и на сотню строителей нашлось всего двадцать топоров и пятнадцать пил...

Никто не желал сидеть сложа руки.

— Не для того, — сказали они, — мы издалека ехали.

И тогда Костя предложил:

— Тащите с баржи канаты. Будем лесорубами без топора.

— Разве можно без топора?

— Можно! — засмеялся Костя.

И началась работа.

Своим топором Костя Востриков подрубил корни дерева. Соорудил аркан из каната. Размахнулся со всей силой и бросил аркан на дерево, затянул петлю потуже вокруг ствола. Ребята внизу ухватились за конец каната и стали раскачивать дерево. Оно рухнуло.

— Ай да способ! — обрадовались комсомольцы-добровольцы.

Бригаду Кости Вострикова так и назвали — «бестопорники». Лишь один бригадир, Костя, работал топором. Остальные тянули канат.

Начальнику строительства понравился Ко--стин способ, и он сказал ему:

— Можешь соседнюю бригаду лесорубов на соревнование вызвать. Они, хотя и с пилами, но до вас им далеко. Пусть подтянутся.

По вечерам, после работы, бригадиры подсчитывали, кто больше деревьев повалил. И каждый раз выходило — побеждала Костина бригада.

В конце месяца начальник строительства вручил «бестопорникам» переходящее Красное знамя.

А Костя между тем часто вспоминал слова матери. Верно она говорила: тайга и на самом деле оказалась суровой. И комары кусали по вечерам. И волки по ночам выли зловеще. И медведи вокруг да около бродили. Того и гляди попадешь к ним в лапы. Тайга — глушь, нет вокруг жилья.

Выстроил Костя с товарищами небольшую избушку. Десять человек в ней поселилось. Подушек ни у кого не было, клали под голову пальто или валенки. Эх, жаль не послушался Костя совета матери, не взял с собой подушку.

Спали все на одном боку, плотно прижавшись друг к дружке. Отлежишь бок, а повернуться нельзя — товарища разбудишь.

Дежурный, бывало, командовал: «С левого бока на правый повернись!» И все дружно поворачивались.

Особенно плохо стало, когда морозы ударили. Бураны буйствовали так, что носа на* улицу не покажешь. Дороги позамело. Продрогшие и голодные лесорубы неделями ждали, когда из города привезут хлеб и другие продукты. В такую погоду через тайгу не прорвешься. Вездеходных машин тогда не было еще, ездили на лошадях.

От недостатка еды некоторые болели страш

®