Пионер 1980-12, страница 11

Сколько знаю Наташу, никогда от задуманного она не отступится.

И вот мы вместе с ней отправляемся на новогодний карнавал к октябрятам.

Посредине комнаты стоит елка. Разноцветные лампочки прячутся в зелени веток и весело перемигиваются в такт музыке.

Космонавт-первоклассник кружится в танце с маленькой поварихой в белом колпачке. Мальчик в кителе железнодорожника танцует с девочкой в кожаной куртке и красной косынке, а юркий курносый метростроевец в желтой каске с буквой «М» подпрыгивает рядом с медсестрой в военной форме. И кажется, будто ее сумка с красным крестом больше, чем она сама.

Но вот оттеснили всех два юных моряка. Вихрем влетели в комнату и затопали ногами так, что лампочки на елке вздрогнули. Дорогу легендарному «Яблочку»!

Потом октябренок в шлеме танкиста читал стихотворение про День Победы. И все мамы и папы вместе с октябрятами пели песню комсомольцев-добровольцев, у которых беспокойные сердца...

Наташа тихонько, чтобы не мешать празднику, спросила меня:

— Папа, как думаешь, лампочки на елке волшебные? — И сама себе ответила: — Они, папа, волшебные. Ты увидишь сейчас, они переберутся на карту.

Тут и вправду случилось чудо. Неожиданно свет в зале погас, лампочки на елке, как нам показалось, исчезли. И засверкали ярким пламенем на карте. На географической карте, которая висела на стене, а мы ее раньше не заметили. Мы на елку смотрели.

Наташа храбро вышла вперед и рассказала октябрятам, как вскоре после гражданской войны в Москве состоялся VIII Всероссийский съезд Советов. На этом съезде Владимир Ильич Ленин говорил о будущем Советской России. Он сказал, что без электрификации не выбраться нашей стране из отсталости, не стать могучей державой. На стене тогда тоже висела огромная карта. Стоило к ней прикоснуться указкой, и вмиг вспыхивал огонек. Как звездочка на небе. Ленин называл города и реки, где в скором времени будут построены электростанции, и алые звездочки загорались на карте.

— И на нашей карте сейчас горят лампочки,— сказала Наташа.— Там, где уже построены электростанции. И вы все видите, как их много, и всем ясно, что мечта Ленина сбылась. Она сбылась потому, что хорошо работали во всех пятилетках наши бабушки и дедушки, папы и мамы. И старшие всех других девочек и мальчиков нашей страны. И вот я предлагаю, — голос Наташин дрогнул, и я почувствовал, как она волнуется. — Я предлагаю: давайте расспросим наших бабушек и дедушек, пап и мам. как они участвовали в пятилетках. И в честь каждого из них зажжем лампочку на карте.

SOKCOZlOASCS^-mPS

— Папа! Ты в каком году родился? — спросила Наташа.

— В тысяча девятьсот двадцать восьмом,— ответил я.

— Ты, папа, ровесник первой пятилетки,— глубокомысленно заметила Наташа. — Помнишь, какая она была?

Какая она была?..

— Шили мы в фабричном общежитии. Папа работал плотником на ткацкой фабрике, мама — ткачихой.

Чуть свет нас всех будил протяжный фабричный гудок. Мама торопливо повязывала красную косынку, папа нахлобучивал до самых бровей рабочую кепку с черным слюдяным козырьком. И они уходили на фабрику. Меня брали с собой, чтобы по дороге оставить в детском саду. На обратном пути, после работы, они заходили за мной, и мы вместе возвращались домой.

В карманах брезентовой папиной тужурки я всякий раз находил сладкий леденец. В папиных карманах всегда застревали опилки, и леденцы вкусно пахли сосной.

А мама однажды принесла мне в подарок матросскую бескозырку и рубаху с большим откидным воротником — матроску. На бескозырке сияло имя ледокола, который в то время штурмовал Ледовитый океан — «Челюскин». Тогда мы все мечтали стать челюскинцами.

Отец часто произносил неизвестные прежде слова: «Магнитка. Днепрогэс...» От него я узнал впервые, что «Магнитка» — это молодой уральский город Магнитогорск. Там построили мощнейшую домну для выплавки чугуна, а «Днепрогэс» — новая гидростанция на Днепре. Она дала электрический ток стране намного раньше, чем намечалось по плану.

Мой отец часто говорил о стройках первой пятилетки. И я помнил, что люди все работали по-ударному, по-социалистически. И отец мой стремился работать так же.

Я достал из книжного ящика стола старую красную папку. Там среди пожелтевших бумаг лежали похвальная грамота отца и мамин значок ударницы труда.

— Отнеси октябрятам,— вручил я грамоту и значок Наташе.— Это теперь документы ис-