Пионер 1981-02, страница 33

— Бабушка Матрена бежит!—воскликнула

— Она шагом-то не может,—сказал отец.—Всю жизнь бегом. Несет что-то. Она с постом никогда не ходит.

Прибежала бабушка Матрена, увидела Галю, заахала, заохала, запричитала было, но спохватилась и принялась рассказывать:

— ...Иду я по базару и ничего не вижу. Все плывет, все качается. Чего покупать, не знаю. Знать-то я, конечно, знаю, да не соображу. Все кричат, все за руки дергают. «Кавказская шерсть, мягкая, пуховая, не кусается!» А я о нее все руки околола. «Малина! Малина! Сама себя хвалила!» А у меня ее полон палисадник. Кричат: «Персидские ковры дают!» А мне—умри, да купи персидский-то ковер! Прибежала, ничего не вижу. Все блестит. Все качается. Все ковры с павлиньями. Павлин красный, с короной, а хвостишко веером. И все перья на хвосте с синими глазищами. Я тихонько спрашиваю продавщицу: «Доченька, а без павлиньев нету?» Она так посмотрела на меня и говорит: «Для кого нет, а для кого есть». Вот.

И бабушка Матрена торжественно развернула покупку.

Ковер был плюшевый. По золотому полю бродили алые олени—олениха и олененок. А за ними во весь ковер синело атласное небо.

Олени Гале очень понравились. Они рассматривали девочку и тянули к ней круглые носы, словно хотели обнюхать ее. Бабушка шевелила ковром, и солнце дрожало на нем, отчего олени шевелились, как живые.

Отец ушел заводить машину.

— Ох, и везет мне нынче,—говорила бабушка Матрена и прислушивалась к голосу двигателя.—Думала: персидский ковер не достану—достала. Думала: на катер не поспею—поспела. Вот такая я крестьянка—везучая. Так, видно, мне на роду написано?

— Конечно,—согласилась девочка.

— Едем никак? Больно мне домой-то по-

Галя призналась:

— А мне-то уж как охота!

— Ой, не говори.

Девочка смотрела на окна высоких домов, в которых загорались огни.

— Кто это днем с огнем сидит?—устало удивлялась она.—Глаза свои не жалеет? При свете свет жжет?

— Ой, не говори,—вторила бабушка Матрена.—Поедем мы или нет?

Яркая, как при сотворении планеты, синева густела между домов Новгорода, в тихих долинах улиц, когда катер «Орион» с баржей «под ручку» пошел вниз по Каме. Коричнево-бурая, глинистая вода вспухла буграми, завивалась бурунами, дышала в лицо и обещала долгожданную пристань.

ОКОНЧАНИЕ В СЛЕДУЮЩЕМ НОМЕРЕ.

САМИ О СЕБЕ

Победа над собой

Наш пионерский отряд 7 «Б» класса представлял Армянскую ССР в финале «Зарницы». А начался последний день этого финала для меня так.

— Гаяне, проснись же! Подъем!—будит меня Аня из нашей команды.

— Который час?

— Три минуты седьмого.

Я вскакиваю, натягиваю физкультурную форму и бегом на зарядку. После нее взлетаем на второй этаж «казарм», берем сухие пайки и «оружие». Мчимся на плац. Мальчики уже там, ждут нас.

Командир нашей роты дает команду: «Направо! Шагом

Куда идем? Почему так рано? Единственное, что знаем: сегодня будем участвовать в «бою» под кодовым названием «Тульский рубеж».

Все время звучит голос комроты: «Подтянись!» К счастью, сегодня мелкий дождь. Под солнцем такой темп при нашем «вооружении»—тяжело. Замечаю,, у замполита Гали сил больше нет. Но виду Галя не подает. При каждом шаге «гранаты» бьются друг о друга, «автомат» врезается в лопатки, невыносимо тяжелым стал проти-

Наконец объявляют завтрак. Потом опять марш-бросок, и наш взводный по рации принимает команды комроты и передает их нам: «Газы!», «Самолеты!», «Автоматы к бою!», «Бегом марш!» После того, как мы в очередной раз «целуемся» с землей, я замечаю, что идем по болоту. Я и Галя отстали. Рывок—и мы с отрядом.

А взводный уже объясняет дальнейшую задачу, не обращая внимания на то, что мы дышим, как паровозы. Но выполнять задачу мы готовы.

«Бой» еще не кончился. Я знаю, в нем мы можем не быть победителями. Но в бою с собой уже победили.

Гаяне АЗАРЯН,