Пионер 1989-08, страница 36

пул Керн обещанную ей первую главу «Евгения Онегина», недавно изданную в Петербурге. Между неразрезанными страницами лежал листок почтовой бумаги. Это было написанное ночью стихотворение.

Что испытала Анна Керн в это поистине «чудное мгновенье» своей жизни? Мелькнула ли у нее мысль о бессмертии? Скорее всего, нет. Она была счастлива в этот миг — бесспорно. Сердце ее преисполнилось гордостью и волнением — мы помним, она умела ценить прекрасное, любила слово и, верно, догадалась о том, какую жемчужину держит в руке. Но сумела ли она понять смысл стихов? Должно быть, она жадно искала там похвал своей красоте, свидетельств восхищения — для нее это было любовное послание, очень свое, очень личное. Разглядела ли она, что стихи — не только о любви, но о поэзии и о судьбе поэта? Что «чудное мгновенье», о котором он вспоминает, не только встреча в доме Олениных, но и волнения ранней молодости, блеск петербургских салонов, общение с высокими умами и яркими талантами, с прелестными и благосклонными красавицами — все то, что ослега^ло его после лицейского уединения и аскетизма? Что «без слез, без жизни, без любви» — это существование поэта вне творчества? Что «душе настало пробуждены;» — это о поэтическом вдохновении, посетившем его в Михайловском, в ссылке, в одиночестве? Что «сердце бьется в упоенье» не только от ее, Анны Керн, близости, но и от всего, что он пережил в Михайловском, открыв в себе див1сую силу, обретя уверенность: «Я могу творить-?

«Все это чертовски похоже на любовь, но это не любовь»,— скажет потом Пушкин. Но если не любовь, то что же тогда? Может быть, страница поэтической биографии?.. Припомним: Пушкин увидел Керн на литературном вечере, общение их началось обменом посланиями в стихах и прозе. Вершиной их было стихотворение. Даже воспоминания были далеки от реальности: «Камень, о который она споткнулась, лежит у меня на столе»,— писал поэт, а уж ему ли было не знать, что в Липовой аллее нет и никогда не было ни одного камни?

Анна Керн была для поэта еще одним поводом для вдохновения, в ту пору, когда вдохновение не покидало его.

А для Анны Петровны с ее романтическим, немного книжным восприятием жизни поездка в Михайловское, прогулка под луной об руку с великим поэтом и чудесное продолжение — подаренные ей стихи— были вершиной жизни, самым драгоценным воспоминанием. Встречи с Пушкиным впоследствии были куда прозаичнее. Она пыталась вызвать в его душе былое вол-_lSj нение и вновь настроить его на О поэтический лад, но тщетно.

0 В 1828 году Анна Петровна g на правах близкого друга се-е мьи участвовала в важном со-5 бытии: сестра Александра Сер-

. геевича Ольга выходила за-^и муж против воли родителей,

1 и Анне Петровне выпало ис-« полнить роль «посаженой ма-8 тори», благословить молодых, н когда они вернутся из церкви О после венчания.

Необычайно сильный мороз стоял в этот день в Петербурге. Холодно было ехать в старой фамильной карете семейства Пушкиных, когда Александр Сергеевич и Анна Петровна направлялись в приготовленную для новобрачных квартиру поэта Дельвига.

— А ведь мы с вами в первый раз вдвоем, сударыня,— сказал по-французски Пушкин, дабы нарушить молчание.

- Этот необыкновенный случай отмечен сильным морозом,— отозвалась в тон ему Анна Петровна.

После всего, что было между ними! После стихов, после страстных писем, которыми Пушкин засыпал ее из Михайловского! После долгой разлуки!.. Они вели разговор на самую банальную из банальнейших тем. Они беседовали — о погоде.

К Пушкину обратилась Анна Петровна и несколько лет спустя по весьма далекому от любви и поэзии поводу: просила помочь ей в хлопотах о наследстве, из которых все равно ничего не вышло.

Такова была внешняя сторона их отношений.

А между тем Анна Петровна хранила как свя-тьппо все его письма к ней.

А между тем стихотворение продолжало жить своей собственной жизнью, и судьбе было угодно, чтобы путь его еще раз скрестился с жизненным путем Анны Керн.

Красотой стихов пленился великий композитор Михаил Глинка. Он взял у меня стихи Пушкина, написанные его рукою,— рассказывала потом Анна Петровна,— ... чтобы положить их на музыку, да и затерял их, Бог ему прости! Ему хотелось сочинить на эти слова музыку, вполне соответствующую их содержанию, а для этого нужно было на каждую строфу писать особую музыку, и он долго хлопотал об этом».

Романс был закончен в 1840 году, а посвящен — тоже Керн, только Екатерине, дочери Анны Петровны. Глинка, добрый друг семьи, был в то время страстно влюблен в Катеньку.

Анна Керн вторую половину жизни прожила так, как ей мечталось в юности. Она вышла замуж за человека, которого нежно любила. Жили они в добром согласии, но и большой бедности. Анна Петровна чувствовала себя счастливой, хотя ей пришлось забыть о балах, развлечениях, увеселительных поездках, да и о самом Петербурге. Она старалась помогать мужу: пробовала зарабатывать переводами, написала, а потом и напечатала свои воспоминания. В одну особенно тяжелую минуту ей пришлось расстаться с бесценным сокровищем письмами Пушкина. Она продала их по пяти рублей за каждое. Теперь письма находятся там, где и должно,— в Пушкинском доме в Ленинграде.

Последняя встреча Анны Керн с великим поэтом произошла в 1879 году, после ее кончины. Рассказывают, что гроб с ее телом встретился с памятником Пушкину, который ввозили в Москву через Тверские ворота. Было ли так на самом деле, или людям захотелось по-своему продлить рассказ об их отношениях, мы не знаем и не узнаем никогда.

33