Пионер 1990-09, страница 55

— Да, сегодня п городе творятся непонятные вещи,— сказал тот, что повыше.

- Я бы сказал, очень непонятные, сказал тот, что пониже.

Во время этого диалога инструменты в карманах Луиенка-будильника громко стукались друг о друга: тик-так-тик-так.

Еще раз подозрительно посмотрев на Луненка и что-то записав в блокнотах, стражники продолжили свой путь. А Луненок, сделав шесть с четвертью, продолжил свой.

— Если это жизнь, она действительно непонятная,— пробормотал он, выходя на площадь, окруженную двенадцатью башенными часами.

В самом центре стояла высоченная, сужающаяся кверху башня, от которой на чистую брусчатку площади падала единственная тень.

— Ого! — воскликнул Луненок. — Интересно, что делает в этом городе часов башня, совсем на часы непохожая?

— Ошибаешься, неожиданно ответила Башня. — Я как раз часы. Только солнечные. И отбрасываю тень на башни-часы, стоящие по кругу. Тем и зарабатываю на жизнь. Я обозначаю солнечное время, и все обязаны подчиняться мне. Хочешь посмотреть, как это выглядит? Забирайся ко мне на верхнюю галерею! И поспеши.

— Не надо! закричали инструменты.

Но Луненка было уже не остановить. В один миг он взлетел на самый шпиль и по внутренней лестнице выскочил на галерею. И хотя для этого не было никакого повода — ни часа, ни получаса, ни даже четверти часа,- он сделал руками девять часов и заорал изо всех сил:

— Ку-ку!!

Услышав звук, донесшийся с башни солнечных часов, все часы города зазвонили. Это был конец света! Кто стоял упал, кто сидел — вскочил как ошпаренный. Начали стрелять пушки, все забегали туда-сюда, как безумные.

— Вот шельмец! — воскликнуло Солнце, поспешившее за горизонт от этого шума.

— А хочешь, я открою тебе свой секрет? — спросила Луненка Башня, забавлявшаяся всем этим переполохом. Знаешь, кто я на самом деле? Я подзорная труба. Моя главная профессия — увеличивать вещи.

— У нее мания величия,— просипела Пила Молотку.

— И вовсе нет! — ответила Башня.— Просто эти дурачки двести лет использовали меня для солнечных часов. И никому не пришло в голову посмотреть через меня на мир.

— А мы сможем увидеть через тебя Круглый Холм? тут же скумекала Пила.

— Конечно!

— А корову, с которой разговаривает Черепаха?— спросил Луненок.

— Какой вопрос! Положите меня набок.

Инструменты охотно исполнили просьбу трубы,

и Луненок, заглянув в объектив и медленно проведя трубой по горизонту, увидел толстую корову, жующую сено.

За мною, железяки! Нас ждет свежее молоко! — вскричал он, устремляясь к цели.

* * *

Они быстро обнаружили искомую Корову. Не спрашивая разрешения, Луненок подлез под нее, и в одну секунду ее вымя опустело.

Вот это да! Корова была ошеломлена.

Никто прежде не выдаивал ее с такой скоростью.

Извините, Корова,— неревел дух Луненок.

— Ах, «извините»? вскипела Корова.— Ну-ка встань на четвереньки.

Ничего не подозревая, Луненок встал. Корова же, опустив к земле рога, разбежалась и боднула его в зад с такой силой, что он взлетел в небо. Довольная, она пошла напиться воды, а Луненок . и его товарищи полетели над рекой, над лесом, пасущимися овцами, игравшими детьми, котами, облизывающимися в окнах домишек, всадниками. Городом Резиновых Жителей и Городом Глиняных Жителей. Сытый Луненок с интересом оглядывал землю.

— Как здорово лететь!

Смотрите, Черепаха! вдруг углядел кто-то из инструментов.

— Где?.. Где?..

В самом деле, внизу, но дороге ковыляла Черепаха, то ли отошедшая от этой коровы, то ли беседовавшая с другой.

— Здравствуй, Черепаха! крикнул Луненок,— Подожди, я сейчас спущусь!

Черепаха подняла голову и сразу узнала мальчишку, которого ей поручила Луна.

Но, увы, несмотря на все усилия, приземлиться никак не удавалось. И, лишь пролетев еще некоторое расстояние, Луненок и инструменты упали на моток веревки, возле которой стоял очень худой господин в красном цилиндре и красном фраке.

Господин вынул из кармана часы, сверил их с показаниями свалившегося с неба будильника и снял цилиндр, приветствуя вновь прибывших.

к * ¥

Человека с веревкой звали Мастранголе, что оз-НсЛтало Мастер Душитель.

Луненок наперед почувствовал в нем друга. Он не советовал умываться, вытащить палец из носа и вообще быть хорошим мальчиком. Как только Мастранголе услышал, что Луненок идет на Круглый Холм к своей маме, то сразу предложил составить компанию. Тем более что у него имелась черная крытая повозка, запряженная четверкой черных лошадей.

— Мой дом - твой дом,— сказал Мастранголе, кивая на повозку.

— И вы из-за меня меняете маршрут?

— Пусть тебя это не смущает. Я езжу из одного уголка Земли в другой, моя дорога повсюду.

Хотите, я буду помогать вам. пока мы не доберемся до Круглого Холма?

— Не говори так, Луненок! Не надо! Он нам не нравится! запричитали инструменты.— Не придумывай ничего больше, умоляем тебя!

— Я согласен. сказал Мастранголе и пожал Луненку руку, как взрослому.

На горизонте показался какой-то город. Мастранголе слез с возка, замотал ноги лошадей тряпками и заставил их идти тихо-тихо, чтобы не поднимать пыли.

Для чего вы это сделали?— спросил Луненок.

— Моя профессия появляться внезапно. Все знают, что я приду рано или поздно, но в действительности меня никто не ждет.

— А что я должен буду делать?

Собирать и разбирать помоет и веселить невеселых, их будет предостаточно.

Значит, это будет театр? А где станем устраивать спектакли?

52