Техника - молодёжи 1934-04, страница 23

яе Франца Иосифа, земная пыль отсутствует, там такая же почти лабораторно-чистая газовая среда, как и над головой стратонавтов на высоте 13-го километра. Поэтому в Арктике ©о время сумерек чередование красок вечерней зари будет иное — за голубым сегментом исчезает синий и за ним фиолетовый. Наоборот, перед восходом, после долгой полярной ночи, если горизонт и небо чисты от облаков, первыми появляются освещенные солнцем высокие слои, в которых подвергаются рассеянию лишь фиолетовые световые волны, и тогда появляется малояркий фиолетовый сегмент полярной зари. Он постепенно поднимается, вырастает в" фиолетовую дугу и тянет за собой синий сегмент, вырастающий в свою очередь в дугу, в которую постепенно переходит вышестоящая фиолетовая дуга. За синей одна за другой вырастают из-за горизонта голубая, зеленая, желтая. Когда появляются последние дуги большой яркости, верхние коротковолновые и малояркие потухают.

В этом году поставлены наблюдения за оптикой замедленных зорь за полярным кругом на 16 станциях, из которых самая северная — бухта Тихая на земле Франца Иоси-^фа, 82° северной широты. Подобная исследовательская работа, весьма возможно, подтвердит наблюдения при подъемах в стратосферу. С

Еще один чрезвычайно интересный момент связан с полетом стратостата «Осоавиахим-Ь.

Васенко на высоте 21 км записал в своем бортовом журнале: «Звезд не видим никаких».

Это обстоятельство еще более загадочно, чем черно-серое небо, и совершенно непонятно в свете современного учения о лучистой световой энергии и физиологическом восприятии света сетчаткой глаза. Известно, что из глубоких колодцев в яркий день можно наблюдать звезды. Так делали в свое время древние астрологи. Проф. Г. Г. Шенберг в 1905 г., находясь в 2 часа дня на вершине горы Арарат при великолепной погоде и редко отличной видимости, наблюдал со своими спутниками на темносинем небе звезды первой величины и комету Галлея с ее хвостом. Казалось бы, что в стратосфере днем звезды должны быть особенно ярки. На фоне черно-серого неба должны были бы выступить звезды и меньших величин. А между тем по записи Васенко в стратосфере звезд не видно никаких.

Тов. Прокофьев, Годунов и Бирнбаум тоже не видели звезд во время своего полета на стратостате «СССР».

Стратосфера раскрывает перед нами совершенно новые стороны в явлениях природы. Исследование ее рождает новые мысли ученого, заставляет уточнять и расширять суще-L ствующие теории.

ОТ РЕДАКЦИИ

По просьбе автора гонорар за статью, посвященную памяти тт. Федосеенко, Васенко и Усыскина, передается га-фонд постройки нового стратостата имени погибших товарищей.

Мещанская мудрость гласит, что смерть равняет всех.

Что сравняло отважного беспартийного летчика, героя Перекопа, бывшего рабочего-мо-дельщина Федосеенко с профессиональными революционерами, которые на протяжении десятилетий, борясь с царизмом и капитализмом, терпели лишения, томились в ссылках, погибали на каторге, чтобы после победы Октября с тем жег энтузиазмом, с той же твердой верой в неотвратимость конечной победы работать на тех постах, на накие посылала их партия?

Что сравняло с ними беспартийного В а с е н-н о, в прошлом тоже добровольца Красной армии, Йотом инженера, научного работника, способного теоретика и практика аэронавигации, строителя специ. альных аэростатов для исследования стратосферы?

Что наконец сравняло с ними комсомольца Усыскина, молодого и такого талантливого ученина академика Иоффе?

Их сравняла несмерть а жизнь. Не смертельный прыжок с высоты, которая многим еще вчера казалась фантастической, а взлет на эту высоту увековечил их, взлет, который был обеспечен всей мощью новейшей социалистической технини, всей монолитной волей многомиллионного трудового коллектива Страны советов и ее великим энтузиазмом!

23