Техника - молодёжи 1941-02, страница 55

подвиг в честь своей любимой. «Женщина — существо низшего порядка», этот варварский взгляд процветает почти во всех слоях японского общества.

Выходя замуж, женщина обращается в прислугу своего мужа. На ней лежат все I хозяйственные заботы по содержанию и уборке дома, по шитью платья для всех домочадцев, приготовлению разнообразных кушаний, которые она должна подавать с должными церемониями.

— Мы не можем довольствоваться только женщиной-прислугой, женщиной-рабыней, — говорили мне японцы.—Для удовлетворения эстетических и умственных потребностей мужчины рядом с женщиной, одаренной исключительно семейными добродетелями, японский обычай создал женщину, наделенную противоположными качествами, — это гейша, призвание которой сделать жизнь более веселой.

Гейши с детства подготовляются в особых школах. Им дают там соответствующее образование, обучают танцам, пению, игре на семизене (род гитары), декламации и т. п. Ни один торжественный обед в Японии не проходит без гейш. Они увеселяют и занимают гостей своими танцами, пением, игрой, представлением каких-либо сцен; в то же время они занимают гостей светской болтовней, приносят кушанья, разливают вино...

И еще раз приходится сказать: Япония—это двуликий Янус. С одной стороны, всеобщая грамотность, исключительно большое распространение газет, журналов, литературных и научных произведений, а с другой стороны — невероятно рабское положение женщины.

ТЕЛЕГРАММА ИЗ ПЕТРОГРАДА

Полковник Самойлов с оживленным, радостным лицом быстро вошел в наше помещение, на ходу крепко пожимая всем руки

— Завтра, завтра будет ответ, — говорил он. —Сейчас только получил по телефону извещение: прибыть завтра вместе с вами к девяти часам утра в военное министер-

— Были хоть какие намеки о решении? — приставали мы. — Ведь так просто сказать по телефону: дадим или не дадим, а тут жди целый день!

— Ну, вы совсем не знаете японцев, если так спрашиваете. Ответ по телефону! Что вы! Завтра будет торжественное заседание с первоначальными салонными разговорами и прочими прелестями.

Наш военный агент был прав: на другой день в министерстве мы были приняты с прежней торжественностью. Однако когда мы в конце концов перешли к делу, то долгожданный ответ оказался весьма малоутешительным.

Правда, нам отпускалось довольно большое количество — триста тысяч! — винтовок системы Арисака образца 1897 года и притом по очень низкой цене. Но на каждую винтовку японское министерство давало не более ста патронов. При этом

нас предупредили, что патроны будут старые и часть из них придется собирать даже из гарнизонов Кореи. Все это значительно сокращало действительные размеры оказываемой помощи. К тому же японцы установили совершенно неподходящие сроки сдачи нам этих винтовок. Первую партию в семьдесят тысяч они обещали приготовить лишь в октябре, а остальные не раньше чем в конце декабря.

Такую медлительность японское министерство объясняло необходимостью снимать винтовки с вооружения полков, высылая для них новое оружие образца 1905 года. Затем, объясняли нам, винтовки надо сосредотачивать на складах для осмотра и исправления, что также займет много времени.

Подобное объяснение казалось мне по меньшей мере очень странным. Во всех государствах, кроме винтовок, находящихся в полках, всегда содержится весьма значительное количество оружия в складах. И если бы японское военное министерство хотело действительно помочь русской армии, то оно могло бы дать нам винтовки прямо со складов, а по мере перевооружения пополнить склады винтовками из полков.

Мы заявили о наших соображениях военному агенту, докладывали нашему послу, разговаривали об этом в военном министерстве, но на все это получали лаконичные ответы: «Винтовок нет», «Ничего сделать нельзя» или еще лучше: «Других объяснений дать не можем, так как вопрос о запасах в складах составляет секрет».

При этом измышлялись и новые причины, вызывающие якобы задержку в сдаче оружия. Например, ссылались на необходимость изготовить большое количество ящиков для укладки винтовок. Это уже было прямой насмешкой. Но, как известно, просящему приходится много терпеть и многое сносить!

Выбора у нас не было. Приходилось думать лишь о том, как бы лучше использовать для русской армии хотя бы и эту уступку правительства микадо. Я полагал, что японские винтовки можно дать на вооружение различных второстепенных частей: этапных батальонов, ополчения, обозных команд,— все они не требуют большого количества патронов* И тогда находящиеся у них трехлинейные винтовки будут переданы в боевые полки.

Мы закупали не только винтовки, но и все необходимые принадлежности к ним. Сюда входили запасные части, ножны к штыку, ремни для носки виятовок, кожаные сумки и патронташи для патронов, серия лекал для осмотра винтовок в войсковых частях, а также русский перевод описания винтовок и правил стрельбы.

Обо всем этом мы послали донесение в Петроград и немедленно получили согласие Главного артиллерийского управления.

Вскоре начались работы по передаче нам оружия. Но тут произошло новое несчастье. Из Петрограда пришла шифрованная телеграмма, в которой нам предписывалось прекратить всякие покупки и

приемку оружия, если оно не обеспечено полным комплектом патронов, то есть по тысяче выстрелов на каждую винтовку.

Читателю легко представить себе наше мучительное положение. Больше месяца домогались мы у японцев хоть какой-ни-будь помощи, надоели своими просьбами и настояниями всем изрядно. Наконец добились своего, дали согласие на заказ, а японцы начали уже свозить оружие в склады и исправлять его. И вдруг через несколько дней мы вынуждены взять свое слово обратно.

Наша миссия устроила в своем кругу маленькое совещание. Все считали запрещение Петрограда неправильным. Вряд ли во всем мире мы могли достать тогда винтовки с требуемым количеством патронов. Надо было изворачиваться иными способами. Я уже говорил, что японские винтовки можно было дать второстепенным частям. Наконец, можно было заказать для них патроны в Англии.

Мы решили не приостанавливать передачу оружия и немедленно донесли о всех наших соображениях в Главное артиллерийское управление, а также в Главное управление генерального штаба через военного агента и, наконец, через русского

S3