Техника - молодёжи 1945-06, страница 29

Все было так же, как два года тому назад. г

Только на лугу, что когда-то был покрыт кочками и мелким кустарником, выросли три многоэтажных, здания.

— Вы подтверждаете,—обратился комендант ко мне,— что все произошло именно здесь?

— Да. На этом -самом месте я наблюдал примерно те же явления, о которых говорил тот человек, — стараясь быть спокойным, отвечал я.— Но подойдем же ближе к заграждению. Теперь скажите: вы ничего не чувствуете?

— То есть, что вы хотите, чтобы я чувствовал? — удивился комендант.

— Ну, что-нибудь странное?

— Вы правы, мне кажется очень странным...

— Л что?

— Ваше поведение.

Тусклый лунный диск катился по верху стены, рядом черная тень грозила бездонной пропастью. Казалось, оступишься — и упадешь в ее немую глубину.

Кто мог предугадать такой разворот событий? Как я мог поддаться сумбурным ощущениям взволнованных минут, лихорадочному пульсу ожидания, спутать свои внутренние переживания с проявлением внешнего мира?

Я бы мог ничему не верить, но осколки термометров доказывают реальность этих странных явлений. И потом этот безумец с его рассказом о мести золота. Непонятное совпадение!

Ну и луна! Мне казалось, что до сегодняшней ночи я ее никогда не замечал.

Оказывается, ночью трава голубая. Пригорок тоже голубой, с белыми брызгами, наверное, ромашки.

Наверху две березы. Они стоят мраморными колоннами. А между ними синий бархат неба, над которым висит лунный прожектор.

От колонны отделяется белая фигура, поднимает руку, как бы' уцепившись за несуществующий занавес, бросает его и быстро сбегает вниз по голубой траве.

Я растерянно смотрю на нее, протягиваю вперед осколки термометров, разных — минимальных и максимальных, Реомюра и Цельсия. Они блестели в лунном свете, и падали на землю их сверкающие ртутные капли.

— Прости: опоздала. Но я ждала. Я знала, что ты придешь. Подумай, столько времени. Ты не узнал нашей старой рощи?

Часовые подошли ближе.

— Но ты не один, кто это?

— Это... мои знакомые, — слегка запинаясь, выговорил я.

Она недоверчиво взглянула на суровые лица часовых.

Подошел комендант, внимательно посмотрел ей в лицо и улыбнулся,

— Вот уж не узнал! — воскликнул он, протягивая руку.

— Так вы знакомы с моим другом? — удивилась она.

— Да, сегодня немножко познакомились вот с ним и еще там с одним... Знакомство, как говорят, интересное...

— Ну, идемте быстрее. Мне еще нужно запечатать свою лабораторию,— засуетилась она.

— Какую лабораторию? — спросил я, теряясь в неясных догадках.

— А я разве не писала, что вот уже целый год работаю в лаборатории высокочастотных генераторов? А это наш филиал электротехнического института; за год построили. Сегодня мы испытывали генератор ультракоротких волн. У него такая мощность, что на складе весь запас градусников полопался, а мне завтра нужно измерять температуру некоторых растворов. Извини, что я тебя об этом просила. Мне показалось, что это будет самым простым способом, чтобы доставить термометры. Но ты, наверное, очень удивился? Сознайся. А?

Мне стало все абсолютно ясным.

НЕОБХОДИМЫЕ УТОЧНЕНИЯ ОТ АВТОРА

Теперь перейдем к главному — к технике.

Давно, в самой ранней юности, я помню сумасшедшую лампочку под потолком. Она висела в квартире моего товарища. И вечером и днем она зажигалась сама, когда ей это нравилось.

Не признавая выключателей, лампочка упрямо горела при любом его положении. Она горела даже, если перегорали пробки и в квартире и на столбе.

Мы слушали радио и замечали, что ее сверкающий глазок мигает музыке в такт, а когда молчали наушники, лампочка становилась покорной и слушалась выключателя.

Дом, где жил товарищ, находился почти под антенной мощной радиостанции. Это ее энергия питала упрямую лампочку — энергия огромного электромагнитного поля.

И если на расстоянии тысяч километров от радиостанции далекие любители принимали на свои приемники ее еле заметное дыхание, то здесь, рядом, через край лилась освобожденная энергия.

Она бушевала в проводах, зажигала днем лампочки, жгла пальцы телефонисткам, спаивала порошок в их микрофонах.

Я ничего не знаю! Я ничему не верю!-

Точные измерительные приборы в соседних¹ лабораториях стояли на столах и удивленно поводили усами стрелок.

Вдруг, как по команде, стрелки метнулись вправо за шкалу, приборы перестали жить: слишком большой ток пробежал по их обмоткам.

Дежурный техник на радиостанции всю ночь не мог отойти от испытываемого передатчика. Ему принесли ужин. Он в негодовании обжигал себе губы, глотая холодный компот: ложка была горячей и больно жглась, как крапива.

Люди у передатчика ходили с высокой температурой и головной болью, как в малярии.

Потом они придумали костюмы из металлической сетки, спасаясь от всепроникающей высокой частоты так же, как сеткой защищаются от малярийных комаров.

Прошло время. Наконец инженеры заперли вырвавшийся поток, защитили его экранами, специальными катушками, сквозь которые не пройдет радио-энергия.

Все стало абсолютно спокойным, и мы об этом забыли.

На месте кочек и болот выстроили новые лаборатории электротехнического промышленного института.

И в эту памятную для меня ночь молодой инженер впервые испытывал новый генератор ультравысокой частоты. Генератор был предназначен для изучения действий огромных мощностей ультракоротких волн. В его магнитное поле ставили тигель с металлом. Металл нагревался так же, как ложка передатчика, и плавился без угля и окалины.

Так создавались особые стали, особые сплавы.

Нет лучше высокочастотной закалки стали, нагретой в поле генератора, потому что закаливается только поверхностный слой, а внутри металл остается вязким и прочным.

Целые колоды дерева в несколько часов вместо месяцев высушиваются токами высокой частоты без малейшей трещинки, потому что дерево прогревается насквозь не так, как металл. В этом причуды действия ультракоротких волн.

Генератор мощностью в несколько тысяч киловатт стоял в помещении, примыкающем к ограде, опоясывающей здание лаборатории. И тут, за глухими стенами института, проводились опыты, обещающие раскрыть новые тайны науки в еще мало известной» области ультра высоких частот.

Генератор еще не был защищен, и его энергия перехлестывалась через край, через стены и заставляла нагре ваться гвозди моих подошв, пуговицы,

задыхаясь, кричал незнакомец.

27