Техника - молодёжи 1945-10-11, страница 33

меху проскакивают маленькие голубые искры. Всякая электрическая искра вместе с вспышкой света вызывает в пространстве всплеск радиоволн.

Ничего необычного в этом нет. Мы привыкли к запутанным снастям антенн, к тихому свету радиоламп в темном нутре радиоаппаратов и подчас забываем, что радио родилось из искры. Первые радиопередатчики, были искровыми, радиоприемник принимал сигналы исполинской искры-молнии.

Радиосигналы искр слышны в радиоприемниках, как шорох, треск.

Люди, сами того не замечая, каждым своим движением порождают шум: стучат, скрипят'дверьми, шаркают подошвами. Несмолкаемый гул стоит в городах, затихая только ночью. И тогда в ночной? тишине становятся слышными гудки далеких паровозов, смутный стрекот вдали проходящих поездов.

Точно так, незаметно для себя, в повседневной своей работе, подымают люди в эфире радиошум. Шумят тысячи «диких» искровых радиопередатчиков, возникающих то там, то сям под руками людей. Сверкнули искорки в штепселе электроплитки — вот вам радиопередатчик, —- улетает в пространство радиощелчок.

Вспычнула искра в трамвайной дуге, словно кто-то взметнул фиолетовой шалью, — это мощная радиостанция —* улетает в пространство оглушительный радиотреск;.

Мечется искра у молоточка электрического звонка — кажется, будто запел свою песню в эфире радиосверчок.

Вспышки электросварки, дуги прожекторов, искры в моторчике зубоврачебной машины — все скрежещет, шипит, трещит.

Несмолкаемый радиошум стоит в эфире, затихая только к ночи. И тогда © наступившей тишине из-за тридевяти земель долетают тихие голоса нивесть каких далеких радиостанций. А пока не умолкнет радиошум, разговаривать по радио трудно, как вести разговор в комнате, в которой шумят.

Пассажиры в самолете надсаживаются из последних сил, чтобы перекричать рев мотора.

Но и радиоразговор вести с самолета не легче.

Попробуйте поговорить, если в каждом цидьпдре мотора потрескивают искры, если каждый цилиндр — это искровая радиостанция. Шестнадцать радиостанций в одном моторе работают наперебой, подымая в эфире радиорокот, нестерпимый, как моторный рев.

Придется поставить на аэродроме мощную радиостанцию, чтобы перекричать эту радиошумиху.

Моторостроители ломают головы над глушителями; эта же забота гложет и радистов: как бы заглушить радиошум.

Объявляются охотники за искрами.

Они обшаривают вдоль и поперек все электрохозяйство самолета в поисках всего, что искрит. Они выслеживают искру за искрой и, пускаясь на разные хитрости, стараются их погасить.

Не всюду это возможно, особенно в моторе. Без искры мотор не пойдет.

Тут приходится действовать иначе. На запальные свечи нахлобучивают железные колпачки, провода одевают в железные чулки, похожие на рыцарскую кольчугу. Броня не прозрачна для радиоволн, как глухой железный колпак не прозрачен для света,

Заглушить мотор-—это еще полдела. Самое трудное остается .Впереди. Кругом аэродрома Десятки «диких» радиопередатчиков: )В домах, на фабриках, на заводах. Они много слабее

радиостанции самолета, но зато шумят под самым- ухом, а самолет летит далеко, и его радиостанция слышна не лучше комариного писка.

Снова направляются по следам искр неутомимые радиоследопыты. На груди у них специальные приборы — радиопеленгаторы. Это радиоприемникй е особой антенной. Радиосигналы в них слышнее всего, когда антенна направлена прямо на- радиопередатчик.

Они ведут инженеров прямо на источник помех, как магнитная стрелка ведет на север.

Они. приводят инженеров на фабрики и заводы, в жилые дома. Инженеры ищут, глушат и гасят искры.

Раз- пришли инженеры в маленький домик, подправили проводку, заглушили звонок. Шумы не затихли.

Снова прищли обшаривать дом. Будто бы действительно шуметь нечему

Тогда инженеры спрашивают:

Нет ли в доме мальчика двена-дцати-тринаддати лет?

— Как же, есть, —- отвечает женщина. — Только сейчас убежал во- двор.

Инженеры говорят:

— Передайте ему, чтоб не баловался с электричеством: он мешает нам работать.

И помехи прекратились.

ВОЛШЕБНАЯ ИСКРА

Представьте, что где-то на Марсе изобретен сверхмощный телескоп или межпланетный телевизор, в который можно увидеть все, что делается на земле.

И что это такой сложный прибор, что его целые сутки надо отлаживать и настраивать, чтобы на одну минуту поглядеть одним глазком.

Марсиане обступят изобретателя и расспросят, что он увидел.

— Я увидел недвижный город. Улицы пустынны. Двери домов закрыты, окна зашторены. Люди крепко спят в своих постелях.

В этом году было торжественно отпраздновано 220-летие Академии наук СССР, крупнейшего научного и культурно-просветительного центра страны.

В будущем году будет 220-летний юбилей первого академического издания научных статей на русском языке. Уже через год после основания Академии возникла, потребность изложить труды академиков на общедоступном языке вместо изложения их на принятом в то время среди ученых латинском языке.

С этой целью в 1726 году была выпущена книга, содержащая в извлечениях работы русских академиков. Ее составители писали в предисловии: «Доброхотному российскому читателю радоваться. Здесь предназначается тебе книга, в ней же все содержится, в чем профессоры здешняя Академии наук потрудились,' 1726 года»,

В книге было три раздела: «математический, физический и исторический классы», содержащие 30 работ петербургских ученых и несколько статей иностранных членов-корреспондентов

Снова отладит изобретатель свой аппарат, снова справятся марсиане — как? Проснулись люди?

— Спят! — ответит изобретатель.

Так и в другой раз, и в третий, и в четвертый.

Марсиане решат, что земля заколдована, словно царство спящей царевны.

Марсианин бросал на землю короткий взгляд один раз в сутки и не подозревал, что люди в промежутках просыпались, двигались, работали, строили города, прорывали каналы и снова возвращались в постель.

Теперь представьте, что в полной темноте бешено вертится колесо.

Вспыхивает искра и. озаряет его, как просверк молнии. Просверк длится такой короткий, миг, что колесо почти не успевает прокрутиться. Неподвижный образ колеса- запечатлевается в глазу, словно снимок при вспышке магния. Не, успеет растаять образ, как новая вспышка воскрешает его вновь.

Просверки блещут один за другим, сливаясь в одно немигающее сверканье.

Люди видят неподвижное колесо и не подозревают, что в момент затемнений колесо прокручивается на полный оборот.

Так работает стробоскоп — лампа для осмотра движущихся машин.

Стробоскоп вносят в цех, где стре мительно вращаются машины, и в его фиолетовом свете машины замирают, как заколдованные, словно в царстве спящей царевны.

Как в бреду!

Дрожат половицы, надрывно воют колеса, а повсюду сонный покой, и хочется руку протянуть и тронуть неподвижную шестерню.

Берегись! Пальцы оторвет!

Ну как не удивляться волшебнице-искре, которая и в движении находит неподвижность и не дает отвертеться от людского взгляда даже вращающе муся колесу!

Академии, Содержание книги очень разнообразно. Тут и статья знаменитого математика Бернулли «О движении телес от ударения», и исследования «О начатке и древних пребывалищах скифов», и работа под заглавием «Новых трав роды». Таким образом, первое собрание трудов академиков давало возможность русскому читателю войти в курс разнообразных научных проблем, занимавших умы ученых.

Но читателей! у книги оказалось мало. Великие петровские реформы еще только начинали сказываться на всей постановке образования в России. Огромные трудности возникли и перед переводчиками статей с латинского языка, на котором в те времена было принято писать научные сочинения. Как известно, русский научный язык стал складываться под влиянием трудов Ломоносова, создавшего целый ряд научных терминов, Но Ломоносов начал работать в Академии только в 40 годах XVIII века. Сами переводчики сознавали недостатки своей работы и предупреждали читателя: «Не сетуй же на перевод, якобы оный- был невразумителен, или не весьма красен, ведати бо подабает, что весьма трудная есть вещь добре переводаш».

Тем не менее издание первого русского сборника научных трудов было крупным событием в истории русской науки.

31