Техника - молодёжи 1949-05, страница 15

салон.

вращением ели хлеб и пили молоко, пропитанные запахом смеси карболки, нафталина и целого десятка других химических веществ. Они нюхали цветы, как будто выросшие не под открытым небом, а в аптечном шкафу. На местном консервном заводе они застали полную растерянность: всю продукцию из овощей и фруктов, собранных в этом районе или хранившихся на складе завода, пришлось выбросить.

— Я принужден закрыть завод,— заявил его хозяин.

На «Фунгицид» обрушилась местная печать. Он отчаянно оборонялся, помещая пространные статьи, доказывавшие, что приняты все меры для уничтожения дыма. Фильтры «Драйден» стали предметом всеобщего обсуждения. Представители компании «Драйден» тщетно отыскивали причину отказа их фильтров задерживать вонючий дым.

Сноуден довольно потирал руки:

— Я недаром занимаюсь химией сорок лет!

Когда в газетах и журналах появились заметки о позорном провале фильтров «Драйден» и о том, что эта компания нагло обманывает потребителей, Мартина и Сноудена вызвали обратно: их миссия была закончена.

Они мчались с головокружительной скоростью в поезде Нью-Йорк — Филадельфия, на участке, где чаще всего происходили железнодорожные катастрофы, после которых под откосом полотна оставались только груды металла, смятого ударом при скорости около ста километров в час.

Сноуден был суеверен, и порою мысль о роке, карающем за плохие дела, мучила его. Глядя на проносившийся мимо окон, словно размытый, пейзаж, он говорил Мартину:

— Вы знаете, что в прошлом году сделал профессор Гзртли? Он попросту отравил отбросами фабрики, порученной его вниманию, целую реку. Я сам видел белых распухших рыб, покрывавших

поверхность воды у берегов, вндел множество детей с прободением кишок из-за употребления в пищу этой воды и отравленной рыбы. Это действительно подлость... А взять хотя бы и то обстоятельство, — продолжал Сноуден, — что все, отказывающиеся продолжать работу у Найта, почему-то умирают чрезвычайно быстро...

Он не то засмеялся, не то закашлялся и, ловя взгляд Баддингтона своими круглыми выпученными глазами, сказал:

— Учтите это, Мартин, хорошенько учтите...

Мартин молчал. Ему казалось, что он на всю жизнь пропитался отвратительным запахом сноуденовской смеси.

Много позже Мартин узнал, что Сноуден, не выносивший вида крови и не наступавший ни на муравья, ни на жука на дорожках сада, в свою смесь спокойно ввел вещества, имевшие плохую славу вызывающих рак. Когда Мартин показал Сноудену газетную заметку о том, что в районе «Фунгицида» резко возросло число случаев рака легких, тот пожал плечами.

— Спор о канцерогенных веществах еще далеко не решен. Немало ученых утверждает, что их вообще нет. Через сколько лет была бы готова моя смесь, если я вздумал бы проверять, пе вызывает ли она рака легких?

Найт заботился не только о том, чтобы его кадры обладали большими специальными знаниями,— он много внимания уделял н их «идеологической» обработке. Мартину быстро и убедительно доказали, что лаборатории «Найтс Эппэрейтэс» представляют собою совершенно обычную и очень нужную часть всей американской экономической системы. Он узнал, что его лучшие учителя — профессора и знаменитые инженеры— служат платными консультантами у Найта. Что к тому же профессору Иерсену Мартин в любую минуту может обратиться за советом по самому

«деликатному» вопросу. Лэнд и Сноуден подробно рассказали ему о сети «черных лабораторий», покрывающей всю страну, о их связи с полицией, с высшими правительственными чиновниками.

Как-то, сидя за стаканами изумрудно-зеленого коктейля «Занзибар», Мартин спросил Лэнда:

— Чем же все-таки мы, по-вашему, отличаемся от любой шайки «мастеров» пистолета?

Лэнд от неожиданности поперхнулся коктейлем, который он в это время «жевал», с блаженным видом смотря на потолок. А потом ответил решительно и зло:

— Только своими дипломами и методами работы Если на «Херувима» Смита, Джона-Могильщика и других в среднем приходится по два-три десятка человеческих жизней, то каждый из почтенных работников нашей лаборатории свои жертвы должен исчислять тысячами.

Отпуск Мартина

Однажды Найт вызвал Баддингтона. Он принял его в своем кабинете, больше напоминающем художественный салон, чем комнату главы компании. Найт, несомненно, следил за модой: картины, статуэтки, изделия из камня, кости и дерева, собранные им, казались изуродованными злодейской рукой, хотя такими их создавали сами творцы — ху-дожники-формалнсты.

Это была только вторая встреча директора лаборатории «Найтс Эппэрейтэс» с его избранником.

— Я следил за вашими успехами. Мартин, — сказал Найт отечески. — Вы молодец. Сейчас вам предстоит нелегкое испытание, но ведь мы — солдаты промышленности и культуры. Наш знаменитый «вождь науки», Ваневер Буш. возглавлявший в годы войны всю армию ученых Америки, недавно сказал,

13