Техника - молодёжи 1949-06, страница 29

До отлета оставалось сорок минут, когда приехали автобусы с пассажирами.

Проводники, сияя белоснежной формой, встали у дверей, ведущих внутрь лодки с правой и левой стороны самолета. Они отбирали полетные билеты, выдавая взамен карточки с указанием мест. Вежливо ко

Причиной утреннего вызова в аэропорт явилось непредвиденное обстоятельство. Прибыло двадцать тонн груза государственной важности для одной из дальневосточных новостроек. Груз подлежал немедленной отлравке.

Сколько занято мест? — спросил у диспетчера Киреев.

— Девяносто шесть спальных и сто пятьдесят четыре сидячих места.

— Учтем экипаж. Всего на самолете будет двести шестьдесят пять человек. Итак, мы имеем следующую нагрузку— считайте: двести шестьдесят пять помножаем на девяносто — сколько?

— Двадцать три тонны восемьсот пятьдесят килограммов, — быстро подсчитал диспетчер.

— Так. Это вес пассажиров и экипажа. Теперь горючее. Считаем сто граммов на лошадиную силу в час, умножаем на шестнадцать тысяч сил... Это в час тысяча шестьсот килограммов. Помножаем тысячу шестьсот на десять часов... шестнадцать тысяч килограммов. Всего получается?

— Тридцать девять тонн, восемьсот пятьдесят килограммов.

— Следовательно, в нашем распоряжении остается двадцать одна тонна и сто пятьдесят килограммов... Значит, можно погрузить все двадцать тони, — решил Киреев вставая.

Диспетчер почтительно проводил конструктора до выхода из здания управления.

У берега показалась «крыша» его са. молета-гиганта, стоявшего в сухом доке.

У самолета Киреева встретил Соколовский, тоже одетый в белый комбинезон (такова форма экипажа). Он отрапортовал, слегка прикоснувшись пальцами правой руки к позолоте козырька фуражки:

— Все в порядке, товарищ командир. Вот только... — Соколовский замялся. — Не много ли груза берем?

— Гарантийная тонна еще остается.

— Нет, Николай Николаевич, только полтонны!..

— Но почему?.. Машина взвешена?

— Да, товарищ командир.

— Сколько?

— Семьдесят тонн пятьсот килограммов.

— Что?.. На полтонны выше расчетного? — удивленно поднял брови Киреев.

Соколовский, улыбаясь, показал на один из огромных иллюминаторов третьего этажа. В иллюминаторе, словно в рамке, виднелось добродушное лицо с седыми усами, похожее на только что вынутую из печи румяную пышку. Увенчивающий этого члена экипажа белый поварской колпак без слов говорил о профессии его владельца. Это был кок воздушного корабля, известный по своим зимовкам в Арктике, непревзойденный мастер кулинарии — Флегонтыч. Заметив Киреева, Флегонтыч исчез в своем камбузе. Послышалась характер, ная дробь поварского ножа.

Усмехнувшись, Соколовский сказал:

— Заготовляет полуфабрикаты. Очень озабочен кормежкой такой бездны народа. Я разрешил ему остаться и на время взвешивания.

— Хорошо, но разве Флегонтыч весит полтонны?

— Конечно, нет, —- отвечал Соколовский.— Он весит девяносто килограммов, да четыреста килограммов весят его продукты. Вот и объяснение излишнего веса в полтонны.

На берегу показались члены инспекторской комиссии. Поздоровавшись с Киреевым и Соколовским, они приступили к осмотру «летающей лодки», уже

разъединенной с контактами — опорами весов. Члены комиссии придирчиво осмо-

На центральном пункте управления напряженно и внимательно следили за полетом Соколовский, Липатов и Морозов.

В большом салон?, расположенном в крыле самолета, состоялся товарищеский ужин пассажиров со свободными от дежурства членами экипажа корабля.

трели подводную часть фюзеляжей, прошли по хвостовому оперению и по «крыше» левого фюзеляжа на главное крыло. Скоро они исчезли внутри корабля.

В это время док, в котором находился самолет, стал наполняться водой, постепенно поднимавшей самолет кверху. Через Несколько минут уровень воды дока поднялся до уровня поверхности водного простора. К доку подошел катер-цистерна. Моторист катера специальным краном подал второму механику конец широкого шланга. Механик Фунтов соединил шланг с отверстием я носу лодки, заработал насос, защелкал счетчик, и горючее полилось в объемистые баки самолета. Надо было перекачать шестнадцать тонн очищенной нефти, на которой работали дизели.

Утренний ветерок затих. Огромное зеркало водохранилища отражало редкие облака, плывущие в году-бом небе.

Солнце уже близилось к зениту, стоял жаркий полдень.

В шестнадцать часов самолет-гигант стоял у пристани — железобетонной платформы, на которой лежал груз с надписями: «Не кантовать!», «Осторожно!», «Хрупкое!»

Механик аэропорта, забравшись в будку передвижного крана, поднимал ящики на тросах и осторожно опускал их в люк, где двое рабочих и проводники, по указанию второго пилота, укладывали их в заранее намеченный отсек. Все двадцать тонн срочного груза были приняты на борт воздушного экспресса.