Техника - молодёжи 1949-06, страница 33

Мысль наших ученых и инженеров ищет новые пути, облегчающие и ускоряющие труд.

Я говорю здесь только о станках, режущих металл. Но ведь есть и другие машины, которые металл штампуют, прокатывают, (вытягивают.

Сквозь тысячи новых станков, ковочных машин, прессов, молотов пройдут те 25,4 миллиона тонн стали, которые будут добыты в последнем году послевоенной пятилетки.

А за этой пятилеткой уже видны гигантские очертания следующих.

Уже можно назвать и цифры. О них схазал на собрании избирателей товарищ Сталин:

«Нам нужно добиться того, чтобы наша промышленность могла

производить ежегодно до 50 миллионов тонн чугуна, до 60 миллионов тонн стали, до 500 миллионов тонн угля, до 60 миллионов тонн нефти. Только при этом условии «ожно считать, что наша Родина будет гарантирована от всяких случайностей».

Мы хотим спокойно жить и работать. Но для этого надо, чтобы наша страна была еще сильнее.

Нужна огромная работа, чтобы выполнить эти задачи, чтобы у нас всего было вдоволь. А сделать ее надо будет теми же -руками. Ведь число людей не вырастет у нас вдвое или втрое за десять, за пятнадцать лет. Значит, и тут нужно будет, чтобы разум помог рукам. Он уже не раз ускорял и облегчал работу рук, создавая им в помощь машины.

Не было когда-то более тяжелого и медленного труда, чем труд рудокопа. Но и этот труд машина сделала более легким и успешным, чем он был когда-то.

В 1800 году, в крепостные времена, рудокоп, работая ручными орудиями, добывал в день 8 пудов железной руды.

Его помощниками были кайло, лопата, ведро, бадья, носилки, тачка, ворот. Все делалось руками, при свете лучины.

В 1913 году, перед первой мировой войной, правнук этого рудокопа уже добывал 50 пудов руды в день. Он попрежне-му отбивал руду кайлом. Но руду поднимала наверх паровая машина. И воду отливал паровой насос.

В 1930 году, в дни первой пятилетки, праправнук крепостного рудокопа давал уже 80—90 пудов руды в день. Ему помогали электрический ток, динамит, аммонал, перфоратор, экскаватор, скреппер, буровой станок.

В 1935 году, когда в рудниках стало еще больше машин и родилось стахановское движение, рудокопы стали давать в Криворожье до 360 пудов руды каждый.

Какой богатырь мог бы добыть за день руками 360 пудов руды!

Или возьмите труд углекопа. Отбойный молоток в руках Стаханова, словно сказочная «дубинка-самобой», нарубил 6 тысяч пудов угля за шесть часов работы.

Но с тех пор у нас появились еще более совершенные машины для добычи угля. Уже есть горный комбайн, который сам н подрубает уголь, и отсекает его от пласта, и переносит на конвейер. Одна машина заменяет 60 человек! Но и это не предел.

У нас осуществляется великий замысел Менделеева, который так восторженно приветствовал Ленин. Еще до войны была пущена для опыта Тульская установка подземной газификации. Тут не нужны ни врубовые машины, ни отбойные молотки, ни горные комбайны. Человеку яе надо спускаться под землю, чтобы отбивать там куски угля от пласта. Уголь горит под землей.

Тяжелый уголь «превращается в легкий горючий газ и сам идет по трубам на электростанцию, в топку парового котла, к газовой турбине.

Значит, уже сделан первый шаг к тому будущему, когда не будет больше тяжелого труда под землей.

В одной цепи окажутся громадная подземная печь, электростанция и завод. Эту цепь можно всю сделать автоматической, создать автоматическую линию не из станков, а из шахт, заводов, электростанций.

На одном конц^ гигантской автоматической линии появится Шахта-автомат, на другом — завод-автомат. А посредине будет автомат-электростанция.

В Ереване у нас еще до войны была построена автоматическая гидростанция. Ее запирают на замок и уходят. И она работает сама без людей.

На заводах будущего все будут делать машины-автоматы. Люди будут лишь командовать ими.

На таких станциях приборы зорко следят за неисправностями, предупреждают аварии. Остановился насос, подающий масло в машины. Прибор включил другой насос и дал знать о повреждении на пункт управления.

Буря заставила один провод коснуться другого. Прибор на подстанции сразу же выключает линию. Через полминуты он пробует, не исправилось ли дело. Нет, неисправность еще существует. Прибор снова выключает линию. После двух-трех таких попыток прибор убеждается в том, что повреждение серьезное и, заперев выключатель, дает знать человеку: надо исправлять.

Электрификация переделает шахты, заводы, электростанции.

Она переделает со временем и фабрики зерна.

У нас есть уже сотни колхозов, где электричество и молотит, и веет, 'И сушит зерно, и режет солому, и качает "воду, и поит коров, и стрижет овец, и пилит лес, и ремонтирует машины. У нас уже работают «на опытных полях электрические тракторы.

В эту пятилетку будут электрифицированы колхозы и совхозы целых областей.

Но где электричество, там должны появиться и автоматы.

В природе все делается само собой, но не всегда так, как это нужно человеку.

Реки автоматически бегут в море, но при этом они не только несут наши плоты и баржи: они размывают берега и уносят в море почву, они загораживают островами и мелями собственное устье.

А человек создает новый автоматический круговорот воды, но уже по своему плану и для своей пользы. Пусть вода по дороге сама идет в пустыню и отдаст ей ровно столько воды, сколько нужно — ни больше, ни меньше.

В природе круговорот угля совершается миллионы лет. Когда-то солнечная энергия вырастила деревья. Эти деревья надолго улеглись спать под землей и стали углем. Нужны были бы еще миллионы лет, чтобы уголь, лежащий под землей, проснулся, вышел из неподвижности и снова — в виде молекул углекислоты — включился в круговорот вещества.

А человек ускоряет бег атомов углерода, поднимая уголь наверх и сжигая его в топках. Человек дает энергии солнца, сконцентрированной в угле или в падающей воде, новое направление.

Разве могла бы энергия угля сама по себе перенестись из подземных пластов Донбасса на заводы Москвы? Разве могла бы могучая сила Днепра дробить уголь где-то в глубинах земли, под донецкой степью? А ведь это происходит.

Громадные массы воды, угля и металла человек вовлекает в такой быстрый круговорот, в такой вихрь» какого не знала природа.

Одно только мгновение нужно, чтобы энергия угля перенеслась по проводу на расстояние в сотни километров..

В будущем мы сможем перебрасывать энергию еще дальше: с Ангары на Урал, с берегов могучей реки Лены на заводы у Охотского моря. Единая сеть проводов, словно сеть кровеносных сосудов, свяжет сначала электростанции целых краев, а потом и все электростанции страны. Но тут будет еще немало трудностей, которые предстоит преодолеть.

Что это даст нам в будущем?

Диспетчер на станции нажмет кнопку, и энергия Енисея или Ангары понесется с огромной скоростью на заводы Урала. У человека словно вырастут руки.

Шутка ли, рука длиной в полторы тысячи километров!

У человека, и глаза будут иные, более зоркие.

Мы и сейчас уже можем видеть на экране телевизора то, что делается на другом конце города. А со «временем мы сможем из Москвы видеть любой город страны.

Уже и сейчас невидимый луч радиолокатора пробивает ноч

31