Техника - молодёжи 1959-09, страница 39

Л. ТЕПЛЫ

КНИГИ О КИБЕРНЕТИКЕ (ЙмЬсго рецензии)

В последнее врекя читатели познакомились с двумя интересными научно-популярными книгами. Это «Сигнал» инженера И. Полетаева (изд-тоо «Советское радио», 1958) и «Быстрее Мысли» Математика Н. Кобрннского и журналиста В. Пекелиса (иэд-во «Молодая гвардия», 1959). Подобных книг не было у нас. Книг «для специалистов», излагающих обстоятельно этот предмет, тоже не было. Редкий случай, когда популярная литература идет впереди «специальной»!

Такое положение не случайно. Обе книги посвящены новой, многообещающей науке __ — кибернетике. Широкие круги читателей интересуются ею, а узких спецналнстов-«кибернетнков» пока нет. Возможно, что их и не будет... Существует же, например, всеми признанная, много давшая человечеству наука физика, а «физиками вообще» — не механиками, оптиками или теплотехниками — бывают только учителя в школе. Но если общие идеи и методы связывают ученых, работающих а равных областях физики уже сотни лет, то кибернетика складывается сейчас, на наших глазах ив разных специальностей — математики, логики, вычислительной техники, электроники, биологии. Естественно, что первый равговор, первые контакты между вткми открывающими друг друга специальностями начинаются с «азов» и ведутся на языке, доступном всем.

Желание скорей и понятней объяснить ДРУ ДРУу реальные достижения науки и техники приводит к тому, что на программу объединения, на доказательства того, что биологу действительно следует учитывать достижения в области математических машин — н наоборот! — Внимания обращается мало. А ведь именно втн вопросы вызвали больше

всего споров после выхода обеих книг. Не принято писать рецензии на то> чего в книгах нет, и эта статья была ваду-мана как небольшое общее дополнение к интересному материалу книг.

Еще Аристотель четко высказал идею, Что существует наука фнвика, изучающая общие законы природы, цепи причин и следствий в ней. — и существует также некая грань, ва которой принципов физики оказывается недостаточно, потому что дальше течение событий осложняется какими-то таинственными «конечными причинами» — целями, идущими впереди своих следствий во времени. Иначе говоря, обо всем в мире можно спросить «Почему?», но о некоторых явлениях можно спросить и «Зачем?». КогДа ученик допытывается: «Зачем планеты движутся по вллиптическиМ орбитам?»—йли считает положительное , электричество «хорошим», а отрицательное «плохим», он залезает со своим «зачем» в область, где законно только «почему». Но есть и области, где «зачем» тоже законно. «Физикой» этих областей и является кибернетика.

Аристотель назвал вту «вторую физику» метафизикой. В недрах метафизики зародилось учение о целях и целесообразности — «телеология», которое во всех явлениях пыталось найти управление, вмешательство некой сверхъестественной силы — бога, преследующего свои цели. И когда вслед за Н. Винером иногда пишут, что кибернетика — это наука об

«управлении вообще», приходит в голову Мысль, что это определение больше подходит к телеологии, а кибернетика именно потому и стала Настоящей наукой, а не полумистнчесхой болтовней, что она рассматривает целесообразность в природе как проявление самоуправления, а не управления извне, природу автоматизма и автоматизм в природе.

Известно, что автоматизм — вто самоуправление, и тем не менее часто вто слово употребляется неправильно. Говорят, что «человек работает как автомат», когда он «не думает», и, очевидно, самым ярким примером «человеческого автоматизма» явился бы солдат, выполняющий команды в строю. Но ведь совсем Наоборот: именно в втом случае человек не является автоматом, так как им управляют нввне; во всех остальных случаях как бы сложны и совершенны ни были действия человека, если он приходит к ним сам, — вто автоматизм. Высокая целесообразность действий— это показатель высокого автоматизма, а не отрицание его. Поэтому кибернетика смело применяет понятие «автоматизма» к миру живых существ, к созданным человеком автомат ам-маши-нам, к тому, что создают сами эти машины.

По крайней мере два фундаментальных положения лежат а основе физики. Первое гласит, что всякое следствие равно своей причине (энергия сохраняется), второе — что всякое самопроизвольное изменение в природе ведет к нарастанию беспорядка (энергия обесценивается). В пределах своего предмета научения кибернетика посягнула на оба эти положения. Она рассматривает такие причины — «сигналы», которые никак физически не равны своим следствиям, и такие системы, которые самопроизвольно переходят от беспорядка к порядку. Законы физики при втом не опровергаются , так как с точки врения физика эти причины неполны, а системы не замкнуты. Но кибернетика близка к физике тем, что два важнейших орудия познания у них одинаковы — точный математический, количественный язык и эксперимент, опыт.

На протяжении веков велся спор о том, представляют ли собой живые существа только физико-химические системы или они являются объектом каких-то особых, необычных сил. Как известно, вульгарные механисты придерживались первого мнения, идеалисты-*'виталисты» — второго. В философском плане этот спор был решен классиками марксизма-ленинизма, которые определенно указали на недопустимость сведения явлений жизни к физике и химии, подчеркнули качественное отличие высокоорганизованных систем. Одновременно они вскрыли мистическую сущность всяких нематериальных факторов, проповедуемых «виталистами».

Но в естественнонаучном плане «специфика высокоорганизованных систем» была не изучена вплоть до появления кибернетики, которая и представляет собой науку об втой специфике. Этот важный вопрос прямо не освещен в обеих книгах и косвенно освещен совершенно по-разному.

Известный подзаголовок к «Кибернетике» Н. Винера «Управление и контроль в животных и машинах» привел к немалой путанице. Всякая ли машине

ЦИФРЫ И ФАНТЫ О СТЕКЛЕ

Диаметр непрерывного стеклянного волокна — 3—9 минрои, он В 5 раз Меньше, чем у шелна, и й 9 меньше, чем диаМетр волонна грубошерстной овцы.

Прочность на разрыв стеклянного волонна Диаметром 3—6 микрон равна 200—400 нг/мм2. Это в 5 раз больше, чем прочность капрона.

Изоляционные материалы МЭ стен-* ляиногд волойна самые легкие среди всех ВИДОВ изоляционных материалов. Так, например, объемный вес ультратонкого стекловолокна в 30 — 35 раз Меньше, чем у пробки. Из такого волокна изготовляется элейтро-изоляция толщиной в несколько микрон.

Коэффициент теплопроводности стеклянной ваты hp и объемном весе 0,08—0,1 т/мз в 25 раз меньше, чем у нирпича, в 43 раза меньше, чем у бетона. При увеличении температуры от 0°С до 300°С он увеличивается всего лишь в 2,6 раза.

Стеклянное волокно и изделия из него являются одним из лучших теплостойких диэлектриков.

Стеклянная вата — наилучший звукопоглощающий материал, обеспе

чивающий наибольший эффект при минимальном весе И объеме: коэффициент поглощения звуйа стекловаты 0,7 (прй частотах 500—2 000 герц), Что гораздо больше, чем у другие изоляционных материалов.

Стеклянное волокно при относительной влажности воздуха, равной 65о/„, обладает Малой гигроскопичностью — 0,2*/а. которая в 40 раз меньше. чем у натурального шелна, и в 52 раза меньше, чем. у вискозного шелна.

Стеклянные ткани имеют высокие показатели светопропусиания (до 65»/J и отражения (до 80«/j.

Фильтры из стеклоткани при фильтрации химически агрессивных растворов, суспензий и газов в б раз устойчивее фильтров из бязй и выдерживают температуру до 450°С.

Скорость Вытягивания стеилянного волокна в 20—30 раз выше, чем для висиозы, и в 3—4 раза выше скорости вытягивания капронового волонна.

Теплостойкость стеилотенстолитв в 1,5 раза выше, чем у обычного текстолита. Диэлеитричесине свойства в 4 раза лучше, а влагопоглощае-мость в 5—6 раз меньше.

39