Техника - молодёжи 1963-10, страница 27

эов&ния плавучего лесного комбайна вторгается философия больших цифр. Действительно, что делать с миллионами кубических метров «внеплановой древесины», появляющейся при подготовке водохранилища? Потребность в ней со стороны самой стройки гидростанции невелика. Кругом малонаселенные места и бездорожье — потребителей нет.

Сплавлять лес по реке, а затем транспортировать его в другие районы страны или за границу? Тоже не лучший выход, К тому же следует иметь в виду, что значительная часть деревьев в районах, подлежащих затоплению, не является ценной деловой древесиной. Поставка народному хозяйству в течение относительно короткого срока многих миллионов кубических метров леса со дна будущего крупного водохранилища нарушает плановое развитие лесной промышленности. Чтобы «переварить» их, нужно построить ряд целлюлозно-бумажных, мебельных и других комбинатов — потребителей древесины. Эти предприятия обойдутся в несколько миллиардов рублей. А что им делать после окончания лесосвод-ки на дне водохранилища?

Изобретатели плавучего лесного комбайна Н. А. Малышев, 6. М. Шкундии, В. Н. Гудовский и А. С. Медведев предлагают несколько решений. Комбайн быстро и дешево спилил деревья, превратил их в бревна — так сказать, привел их в состояние товарной продукции. Лучшую ее часть можно подать на плавучую сплоточную машину, приданную комбайну в общий караван, а готовые плоты буксировать к портам или железнодорожным станциям. Остальную часть древесины целесообразно тут же, на комбайне, раздробить в щепу. Последняя, как известно, является исходным полуфабрикатом для целлюлозно-бумажной промышленности, а также может быть использована для изготовления древесно-стру-жечных плит на плавучей фабрике, которая может входить в состав каравана.

Плавучий лесной комбайн работает на дешевом топливе — отходах лесо-сводки, — сжигая в своих топках раздробленные ветки, сучья и кору. Он может снабдить паром и электроэнергией плавучую фабрику древесно-стру-жечных плит.

Высокий уровень механизации и возможность автоматизации многих технологических операций иа лесном комбайне и приданной ему плавучей фабрике, «бесплатная» энергия и небывалая экономичность лесозаготовки в конечном итоге обеспечат выпуск для мабальной промышленности и строительной индустрии дешевых, легко транспортируемых и долго хранящихся древесно-стружечных плит.

Величественные стройки коммунизма выдвигают свои принципиально новые инженерно-экономические проблемы. Люди никогда еще не преобразовывали природу в таких гигантских масштабах. В этих проблемах многое еще спорно, не совсем ясно и требует уточнений. Идут споры и вокруг пла-•ающего лесного комбайна.

Самая сложная головная часть комбайна уже сделана в виде действующей модели. От результатов испытаний зависит и судьба комбайна. Счастливого ей плавания!

И. АДАБАШЕВ, инженер

ПИСАТЕЛИ О СВОЕЙ РАБОТЕ

Интервью с Д. С. Даниным

Даниил Семенович ДАНИН — автор многочисленных публицистических и научно-художественных очерков. Его перу принадлежат книги: «Для человека», «Добрый атом», «Неизбежность странного мира». Д. Данин по образованию физик.

В течение ряда лет он является руководителем семинара по философским вопросам естествознания. Этот семинар пользуется большим успехом у московских писателей.

Наш корреспондент попросил Даниила Семеновича рассказать о своей работе над новой книгой.

Однажды в тридцатых годах кто-то выдвинул шуточный проект скорейшего и безотказного разрешения всех «проклятых вопросов» физики. Был ои крайне прост, этот проект: надо поселить на необитаемом острове Альберта Эйнштейна, дать ему в спутники Эрнеста Резерфорда, набавить обоих от всех забот — и дело будет сделано! Вдали от докучливого человечества они вдвоем развяжут узлы всех противоречий и поставят «ад всеми «I» по жирной точке... Эта шутка лучше любых, самых восторженных рекомендаций показывает, кажое место занимает в истории физики XX века сын новозеландского фермера, гениальный исследователь микромира лорд Резерфорд оф Нельсон.

,..Он создал планетарную модель атома.

...Ом открыл существование атомного ядра.

...Он впервые провел в лаборатории превращение одного элемента в другой.

...Ои исследовал природу н дал название «альфа» и «бета» лучам радиоактивных элементов.

Он... был крестным отцом протона и предсказал существование нейтрона.

Любого из его вкладов в физику микромира хватило бы с избытком, чтобы обессмертить имя ученого. И как говорилось некогда о Леонардо: «силы в нем было много, и сочеталась она с легкостью».

Теперь мне яе трудно в двух словах ответить на вопрос: я пишу книгу о Резерфорде. Остается пожаловаться: писать ее трудно. Это вечная жалоба литератора. И я сознаю, что в ней нет ничего оригинального. Но вызвана она в данном случае яе совсем обычной причиной.

Дело в том, что Эрнест Резерфорд прожил счастливую жизнь. Как говорят англичане, ои родился с серебряной ложкой во рту. Его жизнь лишена была внешнего драматизма. Ему все удавалось. Ему благоволила сама история физики. Он родился поразительно вовремя. Его первые самостоятельные шаги совпали с эпохой зарождения современной науки о микромире.

Его учитель — знаменитый Дж. Дж. Тонкой — сказал о себе: «Мне былн дайы судьбой хорошие родители, хорошие учителя, хорошие коллеги, хорошие ученики, хорошие друзья, великие воз

можности, неизменное везение и отличное здоровье».

Это мог бы дословно повторить про себя Эриест Резерфорд.

Книга о нем — книга о счастливом человеке. А помните, Чехов мудро заметил: «При виде счастливого человека всем стало скучно...» Как же быть автору жизнеописания такого человека? А вдобавок еще книга о Резерфорде, хоть сколько-нибудь полная и всем понятная, не может быть короткой.

Вся моя авторская надежда на необыкновенную содержательность его научных исканий. И, конечно, на драматизм эпохи, в которую он жил (1871—1937).

Этот везучий мальчик с берегов пролива Кука стал со временем, как и Эйнштейн, центральной фигурой великой «драмы идей», разыгравшейся в современной физике, когда перед нею открылись глубины материн.

Это интересней любых приключений. И потому рядом со счастливой жизнью Эрнеста Реаерфорда мне представляются пресными даже злоключения Одиссея.

И последнее: Резерфорд в отличие от Эйнштейна ни в малейшей степени не был одиноким искателем истины. Он создал мировую школу физиков-атомников. Его почитал своим учителем Нильс Бор. Среди его выдающихся учеников были Джемс Чэдвик («тот, который нейтрон»), Ганс Гейгер («тот, который счетчик»), Отто Хан («тот, который деление урана»).

Из этой школы вышел академик Петр Леонидович Капица.

Ои долго работал у Реаерфорда в Кембридже, был его любимым сотрудником и младшим другом. В Кавендн-шевской лаборатории работали у Ре-зерфорда академик Юлий Борисович Харитон, члены Украинской академии наук Александр Ильич Лейпунскнй и Кирилл Дмитриевич Синельников...

Вы, конечно, понимаете, почему я говорю об этом: автор может считать, что ему тоже хоть немножко повезло. Есть живой и никакими книгами ие заменимый источник информации о Резерфорде и Кавендишевскон лаборатории двадцатых н начала тридцатых годов.

Впрочем, до втой заключительной поры в жизни Резерфорда мне еще далеко. Книга пишется медленно.

Я надеюсь кончить ее в первой половине будущего года.

23