Техника - молодёжи 1965-01, страница 10

тивном случае даже небольшое изменение количества поступающего тепла вызывало бы сильные колебания температуры и замерзание или испарение растворителя, приспособиться к которым живому веществу было бы трудно. Наконец. растворитель должен естественным образом входить в кругооборот веществ, не противоречить химической основе зарождающейся и развивающейся в нем жизни.

Всем этим требованиям полностью удовлетворяет вода.

Итак, химия жизни — это только химия углерода и водных растворов? Но почему? Разве не существуют другие растворители с нужными свойствами? Неужели углерод — единственный элемент с четырьмя электронами на внешней оболочке?

Характер химических процессов на Земле определился главным образом температурой и составом газо-пылевого облака, из которого образовалась Земля. Окончательные черты он приобрел после того, как облако прогрелось Солнцем и из него улетучились многие вещества, сохранившиеся на иных, более далеких от Солнца, планетах. В результате именно вода оказалась единственным широко распространенным растворителем, пребывающим при земном климате , в жидком состоянии.

А углерод? Почему он стал костяком •земной жизни? Главная причина тоже в температуре. Очевидно, скорость химических реакций должна иметь какое-то наиболее выгодное значение. Если она слишком мала, молекулы будут распадаться, не успев вырасти до больших размеров. А если чересчур велика, тоже плохо: слишком быстрая химическая реакция — это просто-напросто взрыв. Чем выше молекулярный вес и ниже температура взаимодействующих веществ, тем медленнее реакции, и наоборот. При земной температуре как раз углерод и занимает положение «золотой середины».

А в иных условиях?

Может ли послужить «жизненным растворителем» ну, скажем, фтористый водород HF, как это предположил в своем рассказе И. А. Ефремов? Давайте посмотрим. И электрические и тепловые свойства HF очень близки к свойствам воды. Он хороший растворитель. Да и схема жизни на основе фтористого водорода весьма напоминает «водяную». Нужно лишь заменить во всех молекулах гидроксильную группу ОН на HF2 или F, а кислород О на F2. Существа «фторной планеты» должны пить фтористый водород и дышать фтором. Оба они смертельно ядовиты для людей. Одиночество, описанное фантастом, легко понять. Эта жизнь должна существовать при совсем иных температурах. HF плавится при —83°, а кипит при +20°. Для фторных существ —100° будет лишь легким морозцем.

Фтор чрезвычайно активен химически и легко связывается с горными породами. Фторная жизнь Может возникнуть лишь на планете, где 'ё силу каких-то причин создался огромный избыток галогенов, в том числе фтора. При каких условиях это могло произойти? Мы пока не знаем.

Гораздо реальнее аммиачная жизнь. Аммиак не «страдает» чрезмерной химической активностью фтора. И он широ

ко распространен в атмосферах планет-гигантов (начиная с Юпитера).

Аммиачная жизнь, по всей видимости, должна быть тоже низкотемпературной — ведь жидкий аммиак существует в пределах от —78° до —33° (при атмосферном давлении). Правда, в атмосферах планет-гигантов давление куда больше, чем на Земле, а значит, и температура кипения аммиака выше. При 100 атмосферах она достигает +130°.

Аммиак — хороший растворитель. Все важные для жизни элементы могут присутствовать в нем либо в виде соединений, либо в чистом виде. Аммиак дает положительный ион и отрицательные: NH₂-. NH— или N---. NH₂

соответствует гидроксилу ОН, NH — кислороду О. Точного заместителя для N в земной биохимии нет.

В отличие от фторной аммиачная жизнь не вполне чужда земной, так как одна из важнейших частей земных белков и аминокислот — это так называемая аминогруппа NH2. Вероятно, между земной и чисто аммиачной жизнью может существовать целый ряд переходных форм.

Думается, водную и аммиачную жизнь не разделяет пропасть. Уже многократно повторены пионерские работы Миллера, который пропускал электрический разряд через смесь аммиака, метана, водяных паров и водорода, получив при этом аминокислоты и родственные им соединения. Взятая им газовая смесь по составу очень близка к атмосферам больших планет и предполагаемой первичной атмосфере Земли. Быть может, нечто похожее происходило в свое время на Земле и больших планетах. При этом возникли две линии жизни: «водная» и «аммиачная».

Заменителей воды, и лучших и худших, существует ммого. При температурах от б° до —100° представляет интерес сернистый ангидрид SO2, обильно выделяющийся при вулканической деятельности. На небольшом небесном теле легкие вода и аммиак могут ускользнуть, a SO2 — остаться. Можно подумать и о сероводороде H2S. Правда, молекулы, содержащие вместо кислорода серу, да еще при низких температурах, будут малоподвижны.

Ну, а при температуре ниже —100°? Очень интересной кажется окись фтора F2O, сильно напоминающая воду. Она дает ионы F⁺ и FO"". При атмосферном давлении она существует в жидком состоянии при температурах от —224° до —146°. Свойства ее изучены плохо, но можно ожидать, что это будет подходящий «жизненный растворитель». Становится немного не по себе, когда начинаешь думать о жизни при —200°. При таких температурах связи с атомами углерода становятся столь прочными, что молекула теряет способность эффективно вступать в реакции.

Чем заменить углерод? Может быть... инертным газом? В принципе электрон с укомплектованной внешней оболочкой инертного газа может быть захвачен другим элементом с образованием соединения. Но такая связь в обычных условиях очень слаба и мгновенно разрушается — газ инертен. При низких же температурах эта связь будет близка по

Окончание на стр. 16

НОВЫЕ

Михаил БЕЛЯЕВ,

Москва

Земные зазывные километры! Вдыхаю ливни И вулканов дым.

Не все равно, каким ударит ветром Меня —

Морским, проулочным, лесным?..

Я чувствую их мускулы, их мысли,

Но только тех,

Что могут сны ломать.

Не травы нежить —

Вырываться в выси!

Хочу и солнца вихри Пригибать.

Не обожгусь! Кипения земные Сильней:

В них горе, и мечты, и злость. Галактики — Они ведь небольшие,. И великанских звезд всего лишь горсть.

Виктор БЕЛЯКОВ, термист,

г. Электросталь

молот

Слиток хватают губастые клещи. От слитка жарищей адовой хлещет. В этой жарище на слитке огромном молот выплясывает шеститонный. В пляске искры пишут параболы. Радует молот пляской, радует.

Минутный отдых — и снова в пляс: вот как у нас, вот как у нас! Куй железо пока горячо... Еще слиток, еще и еще!

А молот звенит, выбивая такт: Так,

так,

так, так!

Не стар и не молод — в самый раз, гуляй, молот. В добрый час!..

б