Техника - молодёжи 1971-09, страница 67

У нас в стране десятки тысяч архитектурных памятников. В одной только Москве их более полутора тысяч. В этом изобилии вы не найдете двух одинаковых. Поэтому, чтобы составить представление о сложнейшей мозаике зодчества — самого монументального искусства, отразившего многие исторические процессы, — нужно попытаться охватить единым взором и яркие и скромные памятники.

Тому, для кого архитектура лишь коллекция диковинок, может показаться, будто храм Василия Блаженного смахивает на мусульманское зодчество, а Зимний дворец настолько близок западноевропейским постройкам, что в нем нет ничего русского. Изучать зодчество по одним только шедеврам все равно что оставить в истории лишь Ивана Грозного да Петра Первого и, поизумляв-шись их странностям, ничего в ней не понять.

' Конечно, Зимний дворец по деталям больше похож на Сан-Су си, чем на храм Василия Блаженного. Почти невозможно проследить накопление нового на одних лишь первоклассных произведениях. Но если взять всю массу уцелевших памятников того времени, исчезнет подозрение в чу-жеродности европейских форм русскому духу.

Памятники зодчества не только музейные объекты, воспитывающие уважение к истории и художественный вкус. Это, помимо всего, значительные материальные ценности. В них вложено немало денег, они занимают пригодную для строительства землю, из них можно извлечь прибыль не только духовную, но и вещественную. Созданное для службы людям здание без использования хиреет физически, подобно шариковой ручке, в которой сохнет паста.

Еще несколько лет назад характерным подходом к использованию памятников была прикидка, как приспособить здание к хозяйственным нуждам. Сегодня такое можно считать только карикатурой на здравый смысл. Но вопрос об использовании памятников именно ■ современных целях сохраняет актуальность. Взять хотя бы музейное дело. Надо помнить, что не всякий музей в архитектурном памятнике лучше скромного склада в нем. Набьет иной музей уникальные хоромы чучелами мамонтов, напробнвает новых проемов для удобства экскурсий — и представить себе архитектурную цельность древнего помещения сможет лишь изощренная фантазия. Вопрос, подо что использовать тот или иной памятник (не в счет разве что общепризнанные шедевры), решается довольно случайно, чаще в ущерб культурному наследию.

А вот еще одна сторона дела — она не бросается в глаза — технические уроки прошлого, скрытые в конструкциях памятников, их планировке и т. д. Научный прогресс решает самые головоломные проблемы, но часто под ворохом новых идей бывают погребены простые старинные решения, пригодные и сегодня. Особенно полезны они там, где не нужен индустриальный размах.

«Техника — молодежи» уже писала о. секретах древнерусских каменщиков в статике и акустике, об отопительных системах прошлого, об искусном использовании дерева в народном зодчестве. В мае 1970 года под Останкинским дворцом в Москве была обнаружена такая мудрая дренажная система, что даже современные практики ахнули от восхищения. Подобных примеров можно было бы привести множество.

КИБЕРНЕТИКА

ИЩЕТ ШЕДЕВРЫ

В. ГШУЖНИКОв, историк искусств

Несомненно, памятники архитектуры — огромное богатство Но чтобы им умело пользоваться, надо в нем разобраться.

Год назад в Серпуховском кремле реставраторы столкнулись с интересным приемом в архитектуре собора. Под главной кровлей на стенах восьмерика открылись следы каменных барабанов, окружавших хороводом центральную главу. Восстановить их следовало бы не только из уважения к истории. Они обогащали силуэт здания, сохранившего и поныне важную роль в городской панораме. Потребовались натурные данные, старинные изображения либо сходные элементы в других постройках. Натурных данных почти не было. Старинные изображения ничего не дали. Как найти аналогии?

Поиск их отдаленно похож на розыск книг в библиотеке. Подсчитано, что на книжную работу ученые тратят от трети до девяти десятых своего времени. А ведь с книгами, расписанными по предметным и систематическим каталогам, дело обстоит намного проще, чем с вещественными памятниками.

На архитектурные памятники нет подобных каталогов. В музее архитектуры и в органах охраны памятников существует систематизация адресного типа, что ненамного облегчает поиск аналогов конкретному произведению. Адресный каталог незаменим. когда нужны обмеры и фото по уже известному памятнику. Но в случае с Серпуховским кремлем имена и адреса как раз и были неизвестны. Каталог потребовал бы либо сплошного прочеса, либо выборки по принципу «пальцем в небо».

Завершению серпуховского собора нашлось несколько аналогий в разных уголках России, только не в Московской области, откуда, естественно, было начать поиск по адресному каталогу.

На первый взгляд, удобнее оказался бы каталог на хронологической основе. Перебрал произведения-ровесники — и нашел, что нужно. Но в нашем случае аналогии растянулись на полтора века. За этот срок построили сотни зданий, и если их все просмотреть по каталогу, то при мизерных результатах пропадет много времени и внимания на совершенно ненужные объекты. Есть и другие неудобства — из-за длительности строительства, спорности и приближенности датировок многие объекты расставить по порядку в хронологическом каталоге очень трудно.

А нельзя ли сделать каталог в котором вообще ни к чему порядок карточек? С обычными, сплошными карточками без жесткого порядка не обойтись. Зато карточки с прорезями, или перфокарты, удобнее выбирать не по их месту в пачке, а

по сходству прорезей. Сколько разных, четко фиксированных прорезей можно нанести на карту, столько путей вылавливания информации имеет перфокаталог — в десятки и сотни раз больше, чем в обычном каталоге. Для перфокарт ручного типа достаточно вложить в пачку спицы через отверстия, означающие нужные признаки, затем поднять пачку над столом. Искомые карты вывалятся, а лишние останутся на спицах. Окончив работу с картами, их можно вставить в пачку как попало — это не помешает новым поискам.

Произведение зодчества дает двоякую информацию — субъективную и объективную. Субъективная вызывает эмоции, которые зависят от сугубо индивидуальных моментов. Объективная говорит либо об измеряемых свойствах предмета, либо о наличии или отсутствии каких-нибудь элементов. На ней основана типологическая характеристика произведения. Она позволяет беспристрастно сравнить его с другими.

Пример объективной информации — данные о положении здания относительно природных стихий. Обоснованно однозначные ответы можно маркировать цифрами. Обозначим цифрой t наземное сооружение; 2 — объект с преобладанием подземных помещений; 3 — комплекс, где подземные и наземные части играют примерно равную роль; 4 — сооружение над ■ рй (вроде поселка Нефтяные Камни); 5 — плавучее; 6 — полузатопленное; 7 — подводное; 8 — парящее в воздухе или в космосе. У нас еще не израсходованы цифры 9 и 0. Оставим 9 для тех вариантов, которые не вошли в маркируемые цифрами 1—8. Ими могут стать подземное сооружение с подводными частями или космодром на другой планете. А цифрой 0 обозначим отсутствие сооружения в природе. Скажем, было спроектировано, а до возведения дело не дошло.

Так мы исчерпали запас цифр в разряде, указывающем на место постройки относительно земной поверхности. Вообще, и для прочих разрядов, отвечающих на совершенно иные вопросы, отведем девятку под непредвиденные варианты, а ноль — под отсутствие признана.

Используя этот нумерованный перечень как код, возьмем для каждого сооружения перфокарту и обозначим на ней прорезью кодовое число. Теперь на сортировочной машине или спицами можно моментально выбрать все наземные постройки, все подземные, все подводные и т. п.

Разумеется, один признак — это еще слишком мало для типологии. Чтобы ее характеризовать, нужна целая группа признаков. Поместим за первым разрядом второй, раскрывающий род памятника в ландшафте или застройке, — градострон-тельно-планировочный, комплексный или одиночный. Третий разряд укажет на функцию памятника в прошлом — оборонительную, хозяйствен

63