Техника - молодёжи 1972-08, страница 14

ЛАУРЕАТЫ ЛЕНИНСНОЙ ПРЕМИИ

— Петр Кузьмич, на одной из встреч с журналистами Вы сказали, что Вам не очень нравится выражение «горизонты науки». Ученый, пояснили Вы, должен принимать во внимание не только окрест лежащие проблемы, но и те, что таятся за горизонтом. Как Вам видится будущее науки о мозге?

— За последние годы взгляд на органы психической деятельности сильно изменился. Еще не так давно корреспондент, побывавший в физиологической лаборатории, считал необходимым отметить: «Мозг имеет 14 миллиардов нервных клеток-нейронов». Цифра действительно впечатляющая. Но если бы ею исчерпывались все состояния мозга, то их хватило бы только на первые пять лет жизни ребенка.

Теперь нам стало ясно, что число различных реакций мозга объясняется вовсе не количеством нейронов. Гораздо важнее те сложнейшие конструкции, в которые клетки объединяются. Кирпичи и цемент были стоительным материалом и для готического, и для ампирного стиля архитектуры. Так и нейроны со своими непростыми внутренними процессами способны принимать участие в формировании самых непохожих видов нашего поведения.

Каждая клетка имеет около 7 тыс. контактных соединений с ей подобными и еще 7—8 тыс. состояний возбудимости. Если подсчитать число возможных реакций мозга с учетом этих данных, то получится феноме

Что

³³ _?

горизонтом S

Лауреат Ленинской премии академик П. АНОХИН отвечает на вопросы корреспондента журнала «Техника — молодежи» В. ОРЛОВА

нальный результат: единица со столькими нулями, что для их записи нужна лента длиной 9,5 млн. км. И такое число состояний, или, как говорят, степеней свободы, способно точно отразить в нашем сознании все проявления внешнего мира.

Всякий тонко организованный материальный ансамбль — а уж мозг и подавно — производит впечатление хаотического нагромождения. Но на самом деле он так же далек от беспорядка, как и от однообразного порядка кристалла. Тому есть множество доказательств. Одно из самых поразительных — наши врожденные реакции.

Нейрофизиологи детально изучили, как у человека формируется ощущение жажды. Сначала возбуждается десяток специализированных клеток, чутко откликающихся на недостаток воды в организме. Но как только они прореагировали, они • немедленно через тысячи различных каналов разжигают весь мозг. И уже 14 миллиардов нейронов помогают человеку искать пути для утоления жажды. Он начинает действовать, если необходимо, с невиданной изобретательностью. А ведь все началось по сигналу нескольких чувствительных элементов величиной 15 тысячных миллиметра.

Стало быть, мозг способен не только принимать астрономическое число состояний, но и решительно исключать все степени своей свободы, в тех или иных ситуациях ненужные. Самоограничением, оказывается, «за

ведуют» врожденные механизмы. И будущим исследователям предстоит детально разобраться в том, как в структурах мозга отразились общественное и природное начала человека. Проблема исключительно сложная, но и очень увлекательная.

— Удалось ли Вам в ходе Вашей многолетней научной работы подобрать к этой проблеме какие-нибудь ключи?

— С 1946 года я изучаю живой человеческий плод, каким он бывает к четвертому или пятому месяцу развития. Недоношенный ребенок, конечно, не испытывал никаких социальных влияний. А между тем он плачет, улыбается, на его лице можно заметить мимику удовлетворения. Словом, он владеет целым спектром чисто человеческих реакций. Как видим, вопрос о том, что врожденно, а что есть продукт общественного развития, должен быть решен с учетом всего этого.

Мы знаем: своей сознательной деятельностью каждый человек обязан обществу, воспитанию, обучению. Это совершенно правильно. Но ведь степень нашего успеха в разных видах занятий в какой-то мере зависит и от биологических предпосылок. В какой именно? Какие структуры и состояния мозга обеспечивают наиболее полный успех? Вот действительно животрепещущие вопросы.

Родители ждут, что их ребенок примерно к полутора годам заговорит.

12