Техника - молодёжи 1981-02, страница 33

своих недрах миллиарды киловатт-часов самой дешевой в стране элек-тричеокой энергии и влагу для орошения десятков тысяч плодоноснейших, но безводных земель Араратской долины. И щедрая на отдачу земля готова была окупить каждый вложенный в нее рубль вшестеро превосходящей прибылью.

Но как писал Геворк Эмин: «Из твоей поднебесной чаши пили лишь боги и звезды, а сыновья страдали от жажды, как и скалы, на твоем берегу...»

Споры о том, как лучше распорядиться чудесным этим творением природы, этим колоссальным богатством, велись очень долго. Одной из наиболее плодотворных представлялась идея использования севанских вод, изложенная армянским юристом и инженером С. Ма-насерианом в книге «Испаряющиеся миллиарды и инертность русского капитала», выпущенной в 1910 году. Используя наблюдения за уровнем озера, он привел довольно любопытный баланс вод Севана. Этот баланс становится еще более необычным, если учесть наблюдения последних лет.

28 рек несут в озеро 770 млн. куб. м воды. Дождевые осадки добавляют ещё 550 млн. куб. м. Итого приход 1320 млн. куб. м.

А вот каков расход. Естественный сток Раздана 50 млн. куб. м. Подземный сток немногим больше — 60. Значит, львиная доля теряется в виде испарений — 1210 млн. куб. м влаги!

На использовании последнего слагаемого в «севанском уравнении» и были построены все расчеты по развитию основ энергетики и сельского хозяйства республики. В самом деле, только один Раздан вытекал из озера, а 24 таких «реки» уносились в облака, которые к тому же почти никогда не задерживались над солнечной Арменией!

Чтобы утилизовать «испаряющиеся миллиарды», Манасериан предложил увеличить более чем в 10 раз сток через Раздан. Зеркало водоема после спуска вод сократится в 7 раз и соответственно уменьшится испарение. В 30-х годах так и сделали. Воду направили сначала в турбины каскада гидростанций, а потом пустили на орошение садов, виноградников, полей.

Спустя полвека легко видеть просчеты и ошибки этого проекта, быть может, одной из самых первых и дерзких попыток человека вмешаться в дела природы. В спорах, не затихающих до оих пор, давно наметились крайние точки зрения. «Не нужны проекты, которые губят бесценные дары природы нашей!» — категорически заявляли противники этого замысла. «Жертвуя озером, мы возрождаем наш

край!» — отвечали его сторонники.

Но вот о чем говорят факты. Еще к 1960 году Севан-Разданский каскад вырабатывал 92% всей электроэнергии Армении. Севан-«энергетик» позволил отсталой в прошлом республике интенсивно развивать химическую, горную, металлургическую отрасли промышленности, поставлять народному хозяйству каучук, медь, молибден, алюминий. Севан-«ирригатор» дал ей возможность выращивать виноград и хлеб, фрукты и технические культуры, что, в свою очередь, вызвало бурный рост перерабатывающей промышленности. Одновременно шло усиленное заселение новых территорий, строились дома, больницы, школы, театры.

Однако за все это Севан расплатился с лихвой. К 1960 году он обмелел на 14 м, отметив белой, как скобленая кость, полосой вдоль побережья свой прежний вековой уровень. И с каждым годом эта полоса становилась бы все шире, если бы 20 лет назад судьба Севана не была перерешена...

— Ни одна работа не вызывала столько энтузиазма, как проект по спасению Севана! — вспоминает главный инженер Армгидропроекта Ашот Тер-Оганесян. — Нам пришлось решить сложнейшие инженерно-технические задачи по переброске части стоков реки Арпы, а впоследствии и Воротана.

Сначала велось ускоренное строительство тепловых электростанций. Топливом для них служил природный газ, пришедший из Азербайджана и с Северного Кавказа. Через хребты Малого Кавказа перешагнула высоковольтная межсистемная ЛЭП. Сооружалась атомная станция в Мецаморе.

Эти гиганты взяли на себя обя-замности Сева<на-«энергетика».

С 1965 года гидротурбины Севан-Раздаигского каскада запускаются только по ирригационному графику.

— В последние годы, — рассказывает Шаген Захарян, начальник Севанской ГЭС, показывая первое в нашей стране подземное здание станции, — экскурсанты прямо-таки с нескрываемым удовольствием осматривают остановленные агрегаты и осушенные водоводные тоннели. Но вы бы знали, — он понижает голос, — что только не приходится выслушивать, когда станция работает!.. Как будто мы злейшие враги Севану... А ведь в том, что сегодня маленькая Армения строит самый большой в мире тоннель, есть и заслуга нашей станции.

Что же касается обязанностей Севана-«ирригатора», то от них освободить озеро полностью оказалось невозможно, хотя специалисты водного хозяйства республики и изыскали способы частичного

орошения Араратской долины подземными, родниковыми и другими местного значения источниками. Частично «разгрузили» озеро и вошедшие в действие Апаранское водохранилище, Аревшатская и Мчхянская насосные станции, а также ряд других объектов.

Падение уровня озера в последние годы составило от 20 до 40 см в год. Но, сокрушая базальтовую твердь пород, десятью забоями шли навстречу друг другу горнопроходческие отряды, вооруженные самой современной техникой.

В ТОННЕЛЕ. Когда мы подъехали к стволу третьей шахты, высотомер под приборным щитком «Волги» показывал 3200 м.

Шахта «дышала». Пар над ее копром напоминал проходчикам, как совсем недавно они отпаливали горячие, как духовки, забои. «Самое жаркое место в Армении» — так отзывались они о 8-м и 9-м забоях, температура в которых достигала 55° С. Они работали раздевшись да еще беспрестанно «освежая» друг друга водой. Сейчас же зимний воздух, не задерживаясь, сифонил через тоннель и почти 700-метровый ствол шахты, успевая как следует прогреться в этом природном калорифере.

«Саркисян, Перевозчиков», — продиктовали мы наши фамилии дежурной «рукоятчице», которая тщательно их записала, и шагнули в тесноту шахтной клети.

По звонку, похожему на трамвайный, клеть проваливается вниз.

Уже через несколько секунд нас начинают окроплять водоносные горизонты. Судя по каплям, стекающим по воздушным ставам примерно одинаково с нами, мы несемся со скоростью 5—6 м/с.

По звонку, возвещающему о прибытии в тоннель, подземный дождь, не стесняясь, начинает лить словно из ведра. Неповоротливые, как водолазы, и закупоренные, как консервные банки, в наших прорезиненных костюмах мы блестим словно лакированные.

Рельсы полностью 'скрыты водой. Состав — по «тупицы — тоже.

Утро Севана.

На трассе тоннеля.

Фото автора, Амаяка Севояна и Арменпресс.