Техника - молодёжи 1982-04, страница 47

РАБОТОЙ

наш спец. корр.

го, что справиться с этой обработкой могла лишь ЭВМ. Но машина работает по программе. И хотя сейчас программирование изучают даже на филологических факультетах, дело это оказалось нелегким. Им и занялся Анатолий Шишкин, после того как Владимир Беляев начал конструировать установку и налаживать автоматику.

Автоматика — вещь сложная. Два измеряемых параметра — время жизни позитрона в веществе и угол разлета гамма-квантов — требовали совершенно различных методов измерений. В момент распада, то есть практически при испускании позитрона (разница между этими событиями составляет всего лишь около Ю—12с)_? излучается гамма-квант с энергией примерно вдвое большей, чем энергия аииигиляционного кванта. Отсюда напрашивалось решение задачи: настроить детекторы гамма-лучей так, чтобы они фиксировали кванты с разной энергией, и определить разницу во времени между их приходом. Так появилась установка ПИКА-320, которая сегодня уже успешно работает во многих ведущих физических институтах страны.

Впрочем, в этой установке автоматики немного. А для измерения угла разлета гамма-квантов лауреатам премии Ленинского комсомола из МИФИ пришлось сконструировать настоящего робота, который осматривал бы облучаемый позитронами образец, перемещая по поверхности свой датчик с точностью до семнадцати тысячных углового градуса. Так появился КВАНТ.

Но, когда обе эти установки («временную» — ПИКА и «угловую» — КВАНТ) уже сконструировали и изготовили, проявил свой нрав герой событий — позитрон.

В некоторых веществах, где электронная плотность мала, он образовывал с электроном динамически устойчивую систему, похожую на водородный атом. Эту систему так и назвали — позитроний. Что и говорить, слово, похожее на обозначение химического элемента. А сколько времени компоненты позитрония будут «вертеться», пока не взорвутся, сказать трудно. Но ведь именно время жизни позитрона в веществе и служит главным признаком наличия дефекта в электронной структуре! Как же быть?

На первых порах установки, похожие на кучу разношерстной электроники, окруженной горами исписанной цифрами бумаги (как не вспомнить знаменитый афоризм Ландау,

который говорил, что занятие физикой есть истребление писчей бумаги), показывали невесть что. Но именно тут Алексеева, Беляев и Шишкин — тогда еще аспиранты МИФИ — почувствовали твердую поддержку своего научного руководителя, одного из крупнейших советских физиков, академика Виталия Иосифовича Гольданского: он помог им поставить физические задачи, которые решались с помощью метода по-зитронной диагностики. Будущие лауреаты пошли на разделение труда: Ольга Алексеева занялась сплавами, Владимир Беляев — кристаллами, а Анатолий Шишкин — пластмассами. Конечно, оии работали вместе: каждый, занимаясь своей темой, одновременно помогал другим, так как приборы у каждого исследователя «капризничали» по-своему.

Исследователи пришли к очень интересным выводам. Известно, например, что некоторые сорта специально легированных, скажем титаном или вольфрамом, сталей при большой твердости еще и очень хрупки. Ни один из традиционных методов материаловедения не мог выявить причины явления, были лишь теоретические соображения о накоплении дислокаций в вершинах кристаллов при закалке. Метод позитронной диагностики продемонстрировал свою силу именно в этом случае. Он позволил увидеть ранние стадии образования дефектов в слитке и вместе с тем указал, какие температурные режимы для таких сталей безопасны. Нет нужды говорить, какое значение метод имеет для практической металлургии.

Лазер в наши дни стал чем-то обиходным, как стетоскоп в руках врача прошлого века. Создаются лазерные дальномеры, локаторы, системы связи. Естественно, оии появились и в космосе. Но космическая аппаратура работает в особых условиях: в любой момент Солнце может окатить ее ливнем энергичных протонов, которые способны нанести ущерб (может быть, непоправимый) не только нежной электронике, но и

Лауреаты премии Ленинского комсомола В. Н. Беляев, А. В. Шишкин и О. К. Алексеева.

Фото Александра Некрасова

самому излучающему кристаллу лазера. Поскольку кристалл по самой сутн своей однороден, исследование радиационных дефектов в нем, даже в его тонком поверхностном слое, позволяет понять, что происходит с его решеткой во всей массе. И это тоже помогает узнать позитронная диагностика.

Многие полимерные материалы давным-давно выпускаются лишь вкупе с наполнителями — твердыми порошками или тканями — например, резина, стеклопластик, стеклоткань, текстолит и т. д. Их так и называют — наполненные полимеры. Разумеется, концентрация наполнителя влияет на прочность, хрупкость и другие механические характеристики полимера. Метод диагностики, разработанный в МИФИ, указал, где лежат границы оптимальной концентрации наполнителя для разных его видов и всевозможных полимеров.

Кстати, хотелось бы подчеркнуть одну очень существенную особенность позитронного метода: он не-разрушающий в отличие от большинства других методов дефектоскопии твердого тела. Это особенно важно при исследовании материалов, применяемых в реакторостроении, так как при химико-механических воздействиях на образец тонкие дефекты, возникающие под действием избыточной радиации, обнаружить с помощью известных методов не удается.

Что же сегодня делают уже знакомые нам лауреаты? Работают дальше. Они говорят, что при создании своих установок меньше всего думали о защите диссертаций. Глядя на них, на их увлеченные лица, поверить в это нетрудно. Пожелаем же им успеха в той области науки, где углубленная теоретическая мысль и умелые руки мастера служат насущным потребностям технологии.

ЛАУРЕАТЫ ПРЕМИИ ЛЕНИНСКОГО НОМСОМОЛА