Техника - молодёжи 1982-04, страница 50

старую лампу, усмехнулся и сказал:

— Это вам не волшебная лампа Аладдина. Получится много шума из ничего. Я Сергею отказался дать лампу с базы, так как считаю это пустой затеей. Но если достали, то забавляйтесь на здоровье. А бензин дам.

Мотоцикл старшему летчику пришлось налаживать уже в одиночестве. Мы кинулись проводить экспериментальные работы на заранее выбранном «полигоне». На пустыре, носившем загадочное название Когановской горки, мы облюбовали две одинокие акации, которые росли в трех десятках метров одна от другой. Я на шхуне выпросил у боцмана два бронзовых шкивочка от шлюпочной оснастки, А Вилик приволок изрядный моток тонкой железной проволоки. Он тут же полез на акацию, чтобы закрепить проволоку повыше, но Сергей остановил его:

— Не затрудняй опыта. Какая нам разница: будет лампа бегать в аршине от земли или в пяти аршинах? Ведь ниже удобней, лишь бы лампа за бурьян не цеплялась.

Да, хоть оба натуральные гении, но Сергей был явно гениальней. А мои шкивочки он очень одобрил: такие хорошо покатятся! Мы их прикрепили «гуськом» к лампе все той же проволокой. А натянуть проволоку струной — это уж была моя забота, и я на обоих гениев покрикивал. Не напрасно я на шхуне уже тысячи раз выполнял команду боцмана: «Набить фалы в струнку, чтоб звенели!»

Вилька попробовал натяжение проволоки и похвалил:

— В своем деле ты тоже немножко гениален!

И вот Вилик разжег лампу. Она покоптила сколько положено, затем горелка разогрелась и загудела. А мы продолжали работать насосом, пока она не стала довольно грозно рычать.

Тогда Сергей дал знак на запуск, не сомневался, что это было впервые на нашей планете. Под восторженные вопли экспериментаторов паяльная лампа в начале лета 1921 года резво побежала по проволоке. И вдруг я испугался. Ведь она докатится до второй акации, трахнется с разгона о ствол и взорвется как бомба. Я кинулся 'вдогонку, что

отвратить катастрофу, но Сергей меня остановил:

— Не трогай! Она сама станет.

Так и вышло. Проволока под весом лампы прогибалась, и у самой акации «двигателю» пришлось катиться довольно круто вверх. И лампа сама остановилась, даже чуть поползла обратно, продолжая яростно рычать. Сергей заранее учел, что реактивная тяга паяльной лампы не осилит этот подъем.

Мы с восторгом гоняли лампу по проволоке, пока не кончился бензин. И только на последних «рейсах», когда она, уже почти без груза топлива, мчалась все быстрей, Сергей чуть придерживал ее у дальней акации.

Когда Вилик уже сматывал свою драгоценную железную цроволоку, Сергей со вздохом сказал:

— Хорошо у нас получилось. Но пороховые ракеты тоже очень интересно. И не шутихи какие-нибудь, что на Новом базаре продают, а большие, хотя бы в пудик или два. Такая высоко взлетела бы. Может, на полверсты или версту.

Вилик никак не отреагировал, но, когда мы попрощались с Сергеем, он с видом заговорщика прошептал мне в самое ухо:

— Порох можно добыть. Хоть сто пудов. Артсклады за Хлебным городком сам знаешь. Те самые, что в августе восемнадцатого года целую неделю грохали, все вокруг разворотили. Там и сейчас снарядов тысячи валяются. А вокруг развалины. Я специально ключик сделал. С лапками под трехдюймовую шрапнель. Головки отвинчивать. А внутри шрапнельные шарики канифолью залиты. А под ними у донышка дымный порох. Около фунта наберется. Сорок снарядов — вот тебе и пуд хорошего пороха. Займемся?

К вечеру мы были обладателями двух пудов с изрядным «гаком» отличного черного пороха. Вшестером доставили ценный груз ко мне в пустовавшую квартиру (мои отец и мать были на фронте) и уложили под кровать. Взорвись этот мальчишечий «артсклад» — и от трехэтажного дома осталась бы груда развалин.

На следующий день Сережа Королев посетил Вилика, и тот в полном ликовании заявил:

— Ну, Серега, есть порох! Столько, что один и не поднимешь.

— Бездымный?

— Нет, черный, вроде охотничьего. Мы его из шрапнельных стаканов наковыряли. Головки я отвинтил, а канифоль выплавили.

— Выплавили?! — Я увидел, что глаза Сергея гневно запылали, а пальцы сжались в кулаки. — Да будьте вы прокляты с вашим порохом. Я понимаю, когда люди

идут на важное дело, где от опасности не спрячешься. Смелые люди! А вы?.. Рисковали жизнью для опыта? С таким опытом можно было и подождать. Не нужно мне вашего пороха!

— Так большущая же ракета получится, — промямлил Вилик.

— Ладно, — с угрюмым видом сдался Сергей. — Не топить же порох в Арбузной гавани. Будем делать ракету. Сначала надо на болванке склеить большую трубу длиной в два наших роста. Возле крыльца Алексея Васильевича я видел ровное бревнышко. На нем и будем выклеивать корпус. Слоев десять старых газет. Такой бумаги мы наберем. Только где муку добыть?

— На шхуне пару стаканчиков выпрошу, — пообещал я.

Трубищу мы выклеили просто отличную. Клейстера хватило не на десять, а на семнадцать слоев. Когда ее с бревнышка стянули, я одного пацана, чтоб не лез с глупыми вопросами, так стукнул ею по темечку, что даже звон по двору пошел.

Заряжали ракету — громадный и легкий корпус — прямо у меня в комнате. Его перевернули вниз прочным, склеенным в виде острого фунтнка наконечником» который мы назвали «протыкатель воздуха». Слова «обтекатель» тогда и сам Сережа не знал. Порох засыпали большой жестяной кружкой.

Наступил тревожный и радостный день запуска нашего трехметрового чудища толщиной почти с телеграфный столб. Мы знали, что дымный порох горит слишком быстро. И Сергей, чтобы замедлить горение, намешал в него изрядную дозу сыроватых опилок. Запуск наметили провести на пустыре, где еще в царское время сгорел большой пробочный завод. Продираться пришлось сквозь дремучие бурьяны почти в наш рост, да еще с колючками.

Стартовую площадку мы старательно выпололи и вытоптали в центре пустыря. Тяжелую ракети-щу установили строго вертикально по отвесу — камню на веревочке и подперли четырьмя жердями, заготовленными заранее.

Все было готово. Сергей, явно взволнованный, присел у ракеты, почиркал ужасно вонючей спичкой кустарного производства и поджег самодельный бикфордов шнур. Дав знак отбегать, он и сам кинулся в колючие дебри.

Примерно полминуты ракета стояла как столб в мертвой тишине. И вдруг, выбросив за доли секунды облако дыма и широкую струю огня, наше чудище адски грохнуло и, сотрясая ревом воздух, косо взлетело к небу. Но через