Техника - молодёжи 1986-05, страница 43
сии — пером и шпагой, циркулем и телескопом, умом и сердцем... Биография Брюса — это история петровского царствования: «потешное войско», Крымский поход Голицына, Троица, Великое посольство — «Были десятник (то есть сам Петр) с Яковом Брюсом в Туре, где деньги делают»... При взятии Азова он был произведен за доблесть из капитанов в полковники. Учился в Англии. В 1700 году генерал-майор Брюс во главе передового отряда направлен в захваченную шведами Ижорскую землю — именно ему довелось начать Северную войну, и он же, главнокомандующий артиллерией, герой Орешка и Полтавы, закончил ее 21 год спустя подписанием Ништадского мира... Он был сенатором, советником царя, первым президентом одновременно Берг- и Мануфактур-коллегии (и, добавим, непосредственным начальником Татищева, которому и подарил список «Повести временных лет» — много лет спустя в библиотеке Мусина-Пушкина, мужа внучатой племянницы Брюса и его наследницы, обнаружится и список «Слова о полку Игореве», но это уже другой разговор). После смерти Петра из рук Екатерины 1 Брюс получил звание генерал-фельдмаршала и все же подал в отставку, не желая участвовать в мышиной возне у опустевшего трона... Уже одних перечисленных заслуг хватило бы для увековечения памяти этого человека. Но Брюс-ученый, Брюс — один из организаторов Навигацкой школы в Сухаревой башне (позднее переведенной в Петербург), Академии наук и экспедиции Беринга, создатель первой русской обсерватории, первого «русско-голландского лексикона», карт Азовского побережья (отпечатанные в Амстердаме, они стали первой продукцией русской типографии Яна Тиссинга и петровских типографий вообще), автор и переводчик многих трудов по математике и астрономии, Брюс — ученик Ньютона, Галлея и Лейбница значительнее Брюса-полководца. Один только перевод «Космотеоро-са» Гюйгенса, первой в России печатной книги, пропагандирующей учение Коперника, равнозначен нескольким ратным победам. И не зря требовал директор Петербургской типографии Аврамов «сжечь в струбе» переводчика «оной кни-жичищи самой противной, бого мерзкой» (перевод, названный Брюсом «Книга мироздания, или Мнение о небесноземных глобусах и их украшениях», едко высмеивал церковные представления о движимых ангелами планетах: «Коперник сих блаженных духов такова тяжкого труда лишил...»). Однако все заслуги не прибавили Брюсу лишь одного — друзей. К ненависти церковников после смерти Петра прибавилась неприязнь всесильного канцлера Остермана: вероломнейший «Андрей Иванович», тихоня и иезуит, предавший одного за другим всех своих покровителей, еще в начале своей извилистой карьеры был крепко нелюбим прямолинейным Брюсом и, будучи его подчиненным на Аландском и Ншптадском конгрессах, тщетно искал заступничества у кабинет-секретаря Макарова. Нет, не мог Яков Виллимович «жить согласно» (по выражению Остермана) с придворными лизоблюдами. Уйдя в отставку, он напрочь отгораживается в стенах своей лаборатории в подмосковном имении Глинки, лишь изредка наведываясь в Москву, в свою обсерваторию на Сухаревой башне, превращенной к тому времени в склад Адмиралтейства... Уже при жизни Брюса и об этой башне, и о ее ночном посетителе начали складываться странные, смутные легенды: говорили, будто граф Брюс — чернокнижник и астролог, что ему подвластны тайны судеб, секрет живой и мертвой воды. Пушкин в «Арапе Петра Великого» назвал его «русским Фаустом», Лажечников — «колдуном на Сухаревой башне»... И еще одна легенда осталась после Брюса — будто сделал он для забавы царю Петру куклу, которая подобно человеку могла и ходить, и говорить... ФОМА, ГОЛ ЕМ И РУССКИЙ ФАУСТ Заметим: среди легенд об «ученом Брюсе», в ряду традиционно русских сюжетов (живая и мертвая вода, зарытые графом бесчисленные сокровища и т. д.), эта «говорящая кукла» стоит особняком. Но память иных народов и иных времен позволяет скрасить ее «одиночество» компанией весьма странных созданий... Середина XIII столетия, Кёльн. Монах-доминиканец Альберт фон Больштедт, прозванный современ никами Великим, 30 лет строит железную служанку. В конце концов она «научилась» ходить, двигать руками, говорить, и тем самым так якобы возмутила набожного ученика Альберта — небезызвестного Фому Аквинского,— что он разбил ее (не то молотком, не то тростью) Согласно другому варианту, вероятно, более старому, Альберт изобрел «говорящую голову»... Прага Ученейший раввин Иегу-да Лев бен Безалел построил из глины слугу, названного Големом (или Йозефом). В «седьмой день» тот вышел из повиновения, пришлось вынуть у него изо рта «шем» — глиняную табличку с формулами, посредством которой управлялся Голем,— и отнести его на чердак. По мере приближения к нашему времени сведения становятся все более конкретными и правдоподобными. XV век, Германия. Механик Турианус сделал из дерева и металла барабанщика и флейтиста... Подобных легенд немало, и география их обширна. Действительно ли создавались в средние века все эти «первобытные роботы» или же кто-то пытался приписать чересчур ученым современникам покушение на «божественные функции»: сотворение человека? Иными словами, мог ли Яков Брюс еще в начале XVIII века построить первого в России действующего робота, или легенда просто «спроецировала» на него уже известные слухи о подобных же «големах»? Нелегко сегодня разбираться в гордиевых узлах легенды. Но многие открытия века — начиная с Трои — уже научили нас внимательнее относиться к преданиям Нашли же археологи в развалинах Шумера прообраз «волшебной лампы Аладдина» — электрические батареи, созданные тысячелетия назад! В самом факте (если, конечно, таковой имел место) создания Брюсом человекоподобного автомата ничего сверхъестественного нет. Подобные «игрушки» строили еще в древнем мире — вспомним автоматы Филона Византийского (III в. до н. э.), машины его совре Wx ХЩ) |
