Техника - молодёжи 1986-12, страница 13

испытательном боксе. На «премьеру» пригласили лишь Ройтмана. В первом эксперименте решили проверить степень надежности компрессорного диска первой ступени. Выяснить, почему так мал ресурс его работы, так часто случаются его поломки.

С волнением следили за работой установки. И когда эксперимент закончился, все поздравили друг друга с успехом. Если конструкторы относили преждевременные поломки исключительно на счет производства, то заводские ученые после проверки на стенде доказали: разрушение происходит из-за конструкторских недоработок.

Однажды в молодежное КБ нанес визит директор Института проблем прочности Академии наук УССР Г. С. Писаренко. Искренне сожалел академик, что в его лабораториях такой установки нет, отметил, что это устройство в отличие от зарубежных стендов более стабильно, просто и надежно в эксплуатации. Закольцованная гидросистема, обеспечивающая абсолютную синхронность работы гидроцилиндров, электронная система управления, сбора и обработки информации делают «Солнышко» незаменимым при серийном производстве моторов.

Да и как было не похвалить ребят, которые при работе над своей установкой получили три авторских свидетельства на изобретения, а полученный экономический эффект от внедрения ее в процесс испытаний составил около 120 тыс. руб.

Однако удовлетворяться достиг

нутым было еще рано. Для более качественных и разносторонних проверок дисков на прочность и надежность необходима была точная оценка состояний испытываемой детали в момент работы: в каких точках диска, например, наблюдаются наиболее высокие напряжения, влияющие на прочность металла? Действуют ли на его рабочий ресурс растяжение и температура? Словом, картина получалась настолько запутанной, что без точных расчетов нагрузок, которые действуют в каждой опасной точке диска, нечего было и помышлять о более ясной диагностике. Провести же такие исследования в заводских условиях было делом невозможным. И тут Степанов и Судницин вспомнили о своем старом знакомом Валерии Шлянникове — сотруднике кафедры металловедения Казанского авиационного института, который работал в лаборатории, хорошо оснащенной современной вычислительной техникой. Дозвонились до него: мол, выручай. И уже через несколько месяцев Шлянников прислал свои выводы, где указал наиболее опасные места, в которых диск при выработке им определенного ресурса мог дать трещины. Его расчет-но-экспериментальные исследования основных полей напряжения и деформации во вращающихся дисках позволили моторостроителям четко выявлять «болевые» точки у этой детали при испытаниях в лабораторных условиях, определять характер ее повреждения и разрушения в процессе эксплуатации.

Но и это было еще не все. Кто-кто, а они, отличники по сопромату, прекрасно знали о «способности» любого металла «помнить» о каждом своем загружении. Помнить до поры до времени. Потом же металл трескается и наконец разрушается. Но как установить закономерную его долговечность, принимая во внимание все виды возникающих нагрузок? От растяжения, температуры, кручения. При этом надо учитывать, что нагрузки бывают разными: максимальными и минимальными, переменными и сложными.

Все эти вопросы изучали Александр Заховайко и Сергей Шука-ев — сотрудники Киевского политехнического института. Разработанный ими комплекс исследований помог при первой же проверке установить причины разрушения титановых дисков компрессора и наметить пути их устранения.

Применение же расчетов молодых специалистов в целом позволило намного повысить долговечность работы дисков ГТД даже без существенного изменения их конструкции и технологии производства. А проведение испытаний на электрогидравлическом стенде обеспечило сокращение затрат на доводку двигателей.

Прощаясь со Степановым и Суд-нициным, мне отрадно было отметить, как крепка и прежде всего надежна среда их творческой деятельности. Та самая среда, о которой, говоря о лаборатории прочности и надежности, упоминал генеральный директор «Моторостроителя».

СТИХОТВОРЕНИЕ НОМЕРА

Александр ИСАЕВ,

пос. Ашукино Московской области

ВОЗВРАЩЕНИЕ СО ЗВЕЗД

... И вижу я в грядущем космодром. И звездолет. Они вернулись. Трое. Они глядят, не узнавая мир, Который их бессонницей томил, И звал к себе, и не давал покоя. Там жизнь их шла,

как физики твердят, По солнечному летоисчисленью: Там — год, здесь —

■ годы долгие промчат Вернувшимся сюда на удивленье. Стоят они, держа неловко шлемы.

(НФ — ПОЭЗИЯ)

Они стоят. Их не пришли встречать Ни милая, ни брат,

ни друг, ни мать. Они молчат, желая крикнуть:

«Где мы?!»

Они вернулись теми же, но время — Что сделало? Что сделало

со всеми? Так изменило их, что не узнать! И горько им спокойствие

пришедших, Случайно лишь сюда прийти

сумевших. ...Огнем безвестных звезд

обожжены,

Привыкшие к безмолвию ночному, Они пройдут спеша

по космодрому — Они еще одни побыть должны. И полные иным пережитым, И полные увиденным лишь ими, Они вещей простых не вспомнят

имя,

Когда-то сильно нравившихся

им.

Привыкшие к иному измеренью, Как больно входят

в мир земной они! Они идут, не встречены, в тени, Обречены на муки возвращенья. И опустеет серый космодром. И долго будут без улыбок лица Тех прилетевших,

что уйдут втроем. Я думаю порою о таком — Ведь может же подобное

случиться?

1 1