Техника - молодёжи 1987-03, страница 50
вполне согласовывалось с выводами перекисной теории. Метод давал очень хорошие результаты для бензинов с октановым числом не выше 80, и мы создали компактный прибор для определения октанового числа топлив в лабораторных условиях. Этот прибор, ИГИ-АН, в 1940 году был представлен на выставке в президиуме Академии наук СССР, о нем были публикации в печати. Однако он был столь простым, что в его возможности никто не мог поверить. В результате работа не получила поддержки. Началась Великая Отечествен ная война. Эвакуировались институты и предприятия, их оборудование перебрасывалось на восток. Были демонтированы и двигатели Во-кеша. Определять антидетонационные свойства бензинов стало невозможным. И вот 12 августа 1941 года ночью меня разбудили четверо военных. Мы сели в машины и поехали прямо в институт. По пути меня спросили: «Вы умеете определять топливо?» Я ответил: «Умею». Приехали. Я говорю: «Давайте топливо». А мне отвечают: «Надо ехать на фронт». Я собрал все необходимое (аппаратуру), и мы поехали. Во Ржеве вся железнодорожная станция была заставлена цистернами с бензином. Рядом аэродром, а взлетать нельзя: документов на горючее нет, и в какую цистерну какой бензин залит — неизвестно. Заправили наугад один самолет, а его двигатель тут же заклинило — бензин оказался не авиационный. Сначала, конечно, пришлось повозиться — тут не лаборатория, а рядом — фронт. Расположился прямо на улице: прибор поставил на ящик из-под фруктов, на второй такой же ящик сел сам и начал работать. И быстро проверил каждую из 30 цистерн, которые скопились на станции. Бензином с высоким октановым числом заправили два тяжелых бомбардировщика ТБ-1. Они тут же поднялись в воздух и ушли бомбить тылы противника. В эту ночь я не спал. В своих результатах я был уверен, но как доказать, что я прав? Ведь двигателей Вокеша нет, мой метод никем не утвержден и даже на одном из совещаний признан антинаучным. Выйдет самолет из строя — я, конечно, виноват. Ну а если не по моей вине или его просто собьют? Ведь самолет не вернется, а кто и как будет разбираться — почему? Прибор ИГИ-АН для испытания детонационных свойств моторных топлив на выставке в президиуме Академии наук СССР. В первом ряду справа налево: научный сотрудник Института горючих ископаемых АН СССР М. Н. ВОЛКОВ, академик А. Н. БАХ, член-корреспондент АН СССР С. И. ВОЛЬФКОВИЧ, академик Н. С. КУР-НАКОВ (фото из газеты «Вечерняя Москва» от 2 марта 1940 года). К счастью, утром оба бомбардировщика благополучно вернулись на аэродром. Так мой метод сдал самый суровый экзамен. А потом я вернулся в Москву. Мне поручили создать армейскую лабораторию, изготовить нужное число приборов и научить людей с ними работать. И до самого конца войны качество топлива проверялось в действующей армии с помощью приборов ИГИ-АН. В 1942 году меня командировали во Второе Баку, как тогда называли Башкирию. В то время там получали только автомобильные бензины, а фронту был нужен самолетный. И с помощью все того же прибора я начал систематически изучать бензины, перегоняемые из неф-тей разных скважин. Такую работу можно было сделать потому только, что для определения качества бензина было достаточно перегнать в лабораторной установке всего лишь пол-литра нефти, на что требовались минуты. В результате за два месяца работы удалось обследовать около 500 скважин и получить интересные результаты. А именно: я заметил, что качество бензинов закономерно изменяется в зависимости от расположения скважин — из тех, что пробурены близ центра нефтяной линзы, добывается нефть, дающая при прямой перегонке низкооктановый Ф Общий вид прибора ИГИ-АН. бензин, по периферии же линзы из-под земли идет нефть, служащая источником высокооктанового бензина. Такую нефть и стали перерабатывать отдельно, получая из нее горючее для самолетов. Все эти наблюдения я обобщил в кандидатской диссертации,которую успешно защитил в 1945 году. Для меня дело было на первом плане, а известность и научные публикации — на втором. А поскольку в последующие годы стали применяться высокооктановые топлива, детонационные свойства которых уже было невозможно определять с помощью прибора ИГИ-АН, о нем постепенно забыли. Забыли, по-видимому, и об интереснейшем явлении — беспламенном взрыве... Записал Вячеслав БАТРАКОВ 45 |
