Техника - молодёжи 1990-03, страница 25

НИШИ UHMWtUMt

ДОНБАСС путь в Советы

В последнем номере прошлого года редакция поместила социологический опрос из Кемерова («ТМ» М 12,1989, «Кузбаст»). Сегодня мы продолжаем разговор о забастовочном движении. Среди гостей — слушателей школы самоуправления, организованной молодыми учеными МГУ, были и скрещенные» забастовкой шахтеры Донбасса: В. И. БРАТЧЕНКО — горнорабочий, член СТК шахты имени М. Горького, С. И. ВАСИЛЬЕВ — электрослесарь, председатель СТК шахты имени М. Горького, С. А. ПОЛУХИН — проходчик, зам. председателя СТК шахты имени 60-летия Советской Украины, И. Д. ХАДЖИНОВ — машинист, зам. председателя городского забастовочного комитета. Им было интересно встретиться с учеными-профессионалами в области самоуправления. А тем не менее интересно узнать: как, почему, с чего началась забастовка. И главное, чему научила?

Общественную лабораторию самоуправления в сегодняшнем разговоре представляют наши постоянные авторы: доктор экономических наук, доцент МГУ А. В. БУЗГАЛИИ, его коллега, кандидат экономических наук А. И. КОЛ Г АН ОВ, кандидат философских наук, ст. научный сотрудник Института социологических исследований АН СССР А. П. КУЗНЕЦОВА, мл. научный сотрудник ЦНИИпроект Л. А. БУЛАВКА, аспирант МГУ К. Э. Мерзликин.

У ИСТОКА

Васильев. Система управления на шахтах была командной в полном смысле этого слова. Дисциплина — армейская: директор беспрекословно выполнял приказы «сверху», а его подчиненные также безропотно исполняли все «внизу». Малейшее неподчинение влекло за собой взыскание вплоть до увольнения.

Кузнецова. К сожалению, данные наших социологических исследований свидетельствуют, что на большинстве предприятий командно-административная система не собирается сдавать позиций.

Братченко. Причем дело не только в администрации. Вокруг дирекции создается своеобразное окружение: доверенные лица администрации, рабочие, считающиеся передовиками, партийные и профсоюзные «активисты». Всем им в первую очередь путевки, талоны на дефицитные товары, премии, они в списках на машины и квартиры.

Голос этого нашего доморощенного варианта «рабочей аристократии» (а может быть, скрытого штрейкбрехерства.— Ред.) выдавался за «мнение масс».

Хаджинов. Сами понимаете, что эта «командно-административная» система «работала» не только на производстве. Так, если шахта находилась в центре, то можно было хотя бы в горком партии обратиться (впрочем, жалобы возвращались в парткомы шахт). Ну а если уж в глубинке, тут директор — царь и бог: с ним никто не хотел, да и не смел спорить.

Васильев. На шахтах все было формализовано. Как только «наверху» порешили: необходим хозрасчет и СТК, «треугольник» тут же рапортует: «Сделано!» И если раньше можно было хотя бы в министерство «пожаловаться», в партийные или профсоюзные органы, то теперь высшей и последней инстанцией

стал сам директор и его ставленники — «активисты» в СТК. Неудивительно, что шахтеры относились к хозрасчету как к чему-то нереальному.

Бузгалин. Все верно. Хозрасчетная обособленность и аренда сами по себе рабочих и инженеров не превратят в хозяев производства. Рынок за пределами предприятия очень часто сочетается с диктатурой администрации внутри коллектива. Другое дело, что, начав с самоуправления внутри предприятия, как это удалось сделать вам в результате забастовки, необходимо решиться и на другой шаг — к добровольному «центризму». То есть к слому бюрократических надстроек «наверху» и переходу на договорные отношения между рабочими коллективами — по горизонтали, с хозяйственными, посредническими госорганизациями — по вертикали. В этом случае шахтеры и металлурги сами должны будут решить, какой центр, с какими функциями и за какую плату им нужен. А какой лишь мешает.

ИЗВИЛИСТЫЙ ПУТЬ к ДЕМОКРАТИИ?

Булавка. Упрекая забастовщиков, некоторые считают, что их выступление — это проявление группового эгоизма, «буза» людей, не желающих работать и соблюдать дисциплину. Мы по опыту общения с рабочими Кузбасса знаем, что причины забастовки иные. А как складывалась ситуация на донецких шахтах?

Полухин. Прямая трансляция Съезда народных депутатов подогрела у шахтеров веру в то, что мы сами сможем отстоять свои права. Тяжелая обстановка на шахте, неразбериха с тарифами и расценками, опасная работа, нехватка оборудования: дефицитом стали даже отбойные молотки — приходилось поку

пать их за свой счет (!!! — Ред.). Все это рождало непонимание и неверие рабочих, а в итоге привело к стачке.

Вообще-то сначала к забастовке призывали крикуны. Иные из них пытались возглавить митинги и демонстрации. Зачастую люди случайные, те, кто больше любит поговорить, чем работать (один, к примеру, был выгнан из милиции за взятки, другой успел отсидеть 12 лет). Но шахтеры быстро разобрались, кто есть кто, и сформировали стачкомы из своей среды.

Братченко. У нас все началось с того, что на шахту имени М. Горького приехали забастовщики из Макеевки: говорят, пора, мол, ребята, подниматься. После забастовки и дирекция, и сами шахтеры убедились — только объединившись, рабочие обрели силу.

Бузгалин. Я уверен (и это результат изучения опыта стачечного движения) — рабочие решились на забастовку потому, что иного способа сломать свой шахтерский «флигель» административно-командной надстройки у них не было. Да, «эгоистические» мотивы присутствовали, но главным было (и за это продолжают бороться рабочие комитеты) требование передачи реальных прав органам самоуправления, слома полукрепостнического принуждения к труду, бюрократического диктата, неразберихи, удушающей и производителей, и потребителей. Но неужели стачка — единственный путь к самоуправлению?

Я готов утверждать, что в принципе забастовка не нужна социализму, раз это общество, где политическая и экономическая власть принадлежит трудящимся. Если же она им не принадлежит, то рабочим приходится идти на стачку.

Колганов. Расплывчатые статьи Закона о государственном предприятии, принятого в 1987 году, дали некоторые права трудовым коллективам, их советам. Но в большинстве случаев органы самоуправления — хозяева лишь на бумаге (которая все стерпит). Они практически не решают жизненно важных проблем: как и за что платить зарплату и премии; как и на что расходовать хозрасчетные фонды; как добиться реального бригадного подряда и внутрипроизводственного хозрасчета, выгодного в первую очередь самим работникам — как ИТР, так и рабочим. В большинстве случаев СТК остаются неким совещательным органом при администрации, послушным прикрытием для «выбивания» дополнительных фондов, пересмотра нормативов... «Снизу» их игнорируют, «сверху» зажимают. СТК оказывается между небом и землей.

ЗА ВЛАСТЬ РАБОЧИХ!

Хаджинов. Самый большой результат забастовки — то, что у людей стал пропадать страх. Забастовка открыла глаза и уши шахтерам. Рабочие впервые почувствовали свою силу.

22