Техника - молодёжи 1991-10, страница 61

Наступила тишина. Первый Голос и Алина молча смотрели друг на друга.

— Я внесу ваше предложение на первое же заседание исполкома,—сказал Первый дрогнувшим голосом. После этого он встал и поцеловал руку Алины чуть выше запястья, туда, где была маленькая родинка.

Теперь жизнь предстала перед Алиной совсем в другом цвете, перспектива рисовалась чистой и ясной, как после дождя. В мельчайших деталях продумывала она предстоящий праздник, правда, каждый раз, домечтав до того момента, как вспучатся воды озера, Алина запиналась, не в силах придумать концовку эффектную и безопасную. «Ну, это как-нибудь потом, — безмятежно думала она. — Самое главное — я буду первая. Все остальные просто повторят мой путь, все начнется с меня. Можно даже будет выпустить юбилейную медаль с моим профилем, датой первого праздника и какой-нибудь надписью, — например: «Невеста Эклоги», или «Озерная Дева», или «Мисс Гулькино Озеро»...»

В том, что Эклога давно находится в озере, Алина не сомневалась. Она просто обязана была там находиться. Будущая Мисс Гулькино Озеро думала о чудище с нежностью и волнением, представляя, как, в нарушение сценария, неразумная, но чуткая громадина подплывет к берегу и тихо положит свою лобастую голову к ногам невесты. Это было восхитительно...

— Дорогуша, вы будете участвовать в конкурсе? — ввинтился однажды в прекрасные мечты неприятный голос главного технолога Стуловой.

— Вы о чем? — удивилась Озерная Дева.

— Как это о чем? Вчерашнюю газету читали?

Обуреваемая своими сказочными идеями, Алина уже несколько недель не читала никакой прессы, а газеты из почтового ящика сразу же складывала в мешок, где копилась макулатура. За сорок килограммов старой бумаги можно было получить потрясающие черные колготки производства Франция — Италия со швом. Поэтому Алина вынуждена была сознаться в своей некомпетентности.

— Ну как же? —оживилась глупая Стулова. — Значит, вы не читали, что исполком в случае завоза Эклоги учреждает городской праздник с разными чудесами. И нужна королева праздника.

— Что?! —Алина не верила себе. — Повторите!

— Конкурс объявили на королеву праздника. Я вот условия списала.

После случая с манифестацией Стулова считала, что рыло у нее в пуху, и, желая искупить вину и подчеркнуть лояльность, на «ура» принимала все начинания отцов города.

Алина выхватила из рук Стуловой тетрадный листок и, пока та обиженно сопела, прочитала:

«Требования.

1. Не менее 10 лет постоянной прописки в г. Гулькино Озеро.

2. Высшее образование.

3. Характеристика с места работы.

4. Автобиография.

5. Копия трудовой книжки.

6. Справка от гинеколога».

Алина опустила листок и посмотрела на Стулову.

— Зачем это все?

— Как—зачем? —мудрой улыбкой „лыбнулась Лада Семеновна. — Как — зачем? Это чтобы в королевы не пролезла какая-нибудь... неизвестно кто. Нужен человек проверенный, а не какой-нибудь бильбао!

— Какой бильбао?

— Ну, такой... — Стулова изобразила в воздухе руками что-то неопределенное.

— Бильбао, — с горечью сказала Алина,—это такой город. В Испании, — повернулась и тихо пошла по коридору

«Фу-ты ну-ты, — подумала Стулова.—Испанка нашлась. Кармен паршивая».

Алина, словно услышав, обернулась:

— А вам-то это зачем?

— Так конкурс же!—крикнула Стулова. — Приму участие!

— Успеха вам, — пожелала Алина.

На склоне этого злосчастного дня Алина лежала у себя дома на диване с перевязанной полотенцем головой. По местному радио косноязычный Второй Голос брал интервью у Первого Голоса. Говорили, конечно же, об Эклоге и о благах которые посыплются на город в случае положительного решения.

— Каждое истинно значительное событие,—вещал Первый,— немедленно находит отражение в фольклоре, обрастает легендами, и мы уже сами не можем понять, где правда, ч где вымысел. Почти то же самое происходит в нашей ситуации. В народе уже родилась легенда, что когда-то в древности в нашем озере водился грома лный ящер, которому раз в год наши дремучие предки приносили человеческую жертву Это, конечно, слишком, но, если жители города решат вопрос положительно, почему бы не устраивать нам ежегодно некое театрализованное действо...

— О-о! — застонала Алина. —Как я могла связаться с этим монстром!—и запустила в динамик тапочкой.

Кого имела в виду красивая женщина под французским словечком «монстр», означающим чудовище, остается загадкой.

Поздно вечером к Алине пришли гости. Это были Петр Си-дорович Иванов и Коля Попеко. Они долго отказывались надеть тапочки, мотивируя это тем, что они ненадолго. Визит, однако, затянулся. Ушли они за полночь. Возбужденная разговором Алина металась по комнате.

— Ну, он меня еще попомнит, — шептала она.

Читателю, вероятно, будет любопытно узнать, что же привело нашу героиню в столь нервозное состояние. Дело в том, что Коля при молчаливом одобрении Петра Сидоровича Иванова рассказал Алине о ситуации в городе. Народ разбился на враждующие группировки, правую и левую — за Эклогу и против. Того и гляди начнется перестрелка. Сам он, Коля, раньше был «за», но после того, как отцы города выступили с инициативой проведения какого-то дебильного праздника с имитацией человеческого жертвоприношения, ему стало ясно, что дело может зайти далеко. Чудища еще вроде бы нет, а культ уже начал создаваться. И вообще все это ему напоминает, кяк если бы буйнопомешанному дали в руки автомат. Перед зданием исполкома сидят хиппи с плакатами «Эклога, возьми наши тела», Лада Семеновна Стулова уже подала заявление на конкурс, чтобы стать жертвой. Словом, народ посходил с ума. Надо остановить массовое безумие, и помочь в этом должна она—Алина Курабье, потому что еще Достоевский сказал, что красота спасет мир.

— Вы действительно считаете меня настолько красивой⁷ — сквозь слабеющую головную боль спросила Алина.

— Еще бы! —за двоих ответил Петр Сидорович Иванов, встал и под ревнивым Колиным взглядом поцеловал Алини-ну руку чуть выше запястья, туда, где была маленькая родинка.

Черным дельтапланеристом повисла над Гулькиным Озером ночь. Заснули враждующие группировки почивала глупая Стулова, просматривал очередной сон Первый Голос, спал Петр Сидорович Иванов, постанывал во сне инженер Коля Попеко, где-то далеко за околицей, возможно, устраивался на ночь «бич» Евгений Иосифович, дремал брошенный женой Курабье. Спали, спали все герои этого повествования, которое, конечно же, не новелла и вряд ли потянет на роман. Не спала, наверное, одна Алина, исписывая листок за листком, наполняя окурками пепельницу, сделанную в виде розвальней, и воображая себя кем-то вроде Георгия, поверг аюптего дракона.

Была такая глубокая ночь, что казалось, будш асс-все живущие на белом свете спокойно спят, прильнув к надежному боку своей планеты.

Не спала, может быть, еще и Эклога, о толстую шкуру которой сломалось за последнее время столько копий (в переносном, конечно, смысле), не спала, бедняга, то ли предчувствуя скорое переселение в далекие северные страны, то ли уже тоскуя по оставленной своей родине с трудно произносимым для русского человека названием. Автор затрудняется объяснить истинную причину бессонницы Эклоги. Возможно, это одиночество...

Впрочем, в решении этого вопроса заключается обширная возможность дЛя твоего собственного творчества, уважаемый читатель. Воспользуйся же ею.

59