Техника - молодёжи 1993-03, страница 23

Георгий Федотович, — что эти пушки даже сравнивать нельзя, что диви-зионка 1902 года никакого ущерба современному танку не могла нанести, а ЗИС-2 уничтожала его с одного выстрела. Это главное, а не число выстрелов».

Высоко оценивал Одинцов 152-мм гаубицы-пушки Ф.Ф.Петрова. Именно их он применил при прорыве знаменитых броневых поясов в Восточной Пруссии. Немцы там выработали новую тактику: за линией траншей они закатывали в укрытия танки, скрывали и автоматчиков. Наша артподготовка не доставала их, и, когда пехота бросалась в атаку, немцы выдвигали танки, палили из них и контратаковали автоматчиками. Вот здесь-то и блеснуло творение Петрова. Ночью 152-мм гаубицы-пушки гайно подтаскивали на 300 м к траншеям, и, когда немцы начинали контратаковать, эти орудия били в упор по выползающим из укрытий танкам.

— И вот, вы знаете, как ударит снаряд — так с танка башня и слетит. Не только слетит, но и опишет в воздухе огромную дугу. Я еще тогда обратил внимание, что в полете у башни пушка свободно болтается,— рассказывал Одинцов.

Попов, брат Попова

Николай Михайлович Попов — брат генерала армии Маркиана Попова, одного из талантливейших полководцев Великой Отечественной войны — в Арткоме ГАУ курировал зенитные орудия. Он принимал нас в своей скромной квартире на Зубовском бульваре. В его рассказах ясно был виден человек, ответственно относящийся к делу, имеющий мужество выступать против титулованных людей, если убеждался, что они ловчат и ищут обманных путей.

Особенно ярко это проявилось, когда речь зашла о сталинском любимце Б.Г.Шпитальном — одном из создателей знаменитого скорострельного пулемета ШКАС («гороха» — по прозванию летчиков). После того как 37-мм авиационная пушка, разработанная его особым КБ, была отвергнута из-за сильной отдачи, разрушавшей самолетные крылья, Борис Гаврилович предложил ее в качестве зенитной для готовящейся тогда Сталинградской обороны. Попов участвовал в испытаниях этого орудия.

— Я кое с кем посоветовался и разузнал, почему авиаторы завернули пушку. А потому поставил требование, чтобы она выдержала тысячу выстрелов. Сделали мощный фундамент из бревен и рельсов. И какая там тысяча, она и двухсот не выдержала!

Ужасную историю поведал нам Попов о том, как Шпитальный пытался всучить армии свою зенитную пушку для танков. Ее заклинивало после пяти выстрелов, но через некоторое время она снова могла делать пять выстрелов

и опять замолкала и т.д. Испытатель Кубинского танкодрома отозвался о ней кратко: «Дерьмо!» Тем не менее на следующий день приехал генерал для приемки. И тут выяснилось, что демонстрировать орудие будет человек Шпитального — здоровенный красавец. Забрался он в танк и начал стрелять. Но как? Бабахнет пять раз, высунется из люка, отдаст честь и спросит: «Разрешите продолжать, товарищ генерал?» Тот, недоумевая, ответит: «Продолжайте!» Через пять выстрелов снова: «Разрешите продолжать, товарищ генерал?» — «Продолжайте!» В результате эти бессмысленные диалоги замаскировали паузы в стрельбе, и введенный в заблуждение генерал приказал готовить документы для принятия пушки на вооружение.

— Я не решился на испытаниях сказать, что орудие дефектное,— признался Николай Михайлович.— Но вечером, возвращаясь в электричке из Кубинки с бригадой Шпитального, спросил красавца: «Зачем же вы морочили голову генералу?» — «А что? Здорово получилось? — простодушно откликнулся тот.— Ведь никто ничего не заметил, правда?» — «А вы подумали о солдатах, у которых эта пушка откажет в пылу боя?» — «Ну, что солдаты. Они как-нибудь приспособятся, зато мы заказ получим большой... А трюк с отдачей чести — мне сам Борис Гаврилович присоветовал!» Ну, я как домой приехал, так и сел писать генералу докладную об обмане. Уж он меня костерил-костерил за то, что я сразу не сказал, но делать нечего — отозвал свое представление, и пушку забраковали.

Интересно рассказывал Попов об организации противовоздушной обороны Мурманска. Туда из США навезли огромное количество грузов, а тут немцы начали бомбить. Командо-

Генерал Н.Г.Комаров.

Генерал-лейтенант-инженер, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, четырежды лауреат Государственной премии СССР Ф.Ф.Петров.

вание выделило несколько американских зенитных батарей, доставленных в Мурманск, для ПВО самого города. Попова отправили на их установку.

— И только мы поставили батареи, как все орудия замерзли. Началась паника. Я телеграфирую в Москву: мол, так и так, пушки замерзли. Оттуда получаю ответ: «Не порите чушь! Мурманск — незамерзающий порт, там не только пушки, но и вода не замерзает!» А действительно, внизу у воды тепло, а поднимешься в сопки, где орудия, там черт-те какой мороз: и 20, и 30, и 40 градусов...

— Ну и как же вышли из положения? — спросил я, ожидая какой-нибудь неимоверно ловкой уловки русского практического ума.

— Да знаете, очень просто,— ответил Николай Михайлович.— Заменили американское масло нашей веретен-кой, а потом, поскольку боевые расчеты жили прямо рядом с пушками, обязали их через каждые полчаса днем и ночью проворачивать механизмы наводки. И никаких неприятностей больше не было.

Гаубичный король

К сожалению, лично мне не довелось беседовать со знаменитым конструктором артиллерийских систем Федором Федоровичем Петровым (1902 — 1978) — генерал-лейтенантом-инженером, создателем рекордного количества орудий, среди которых были такие прославленные, как 152-мм гаубица-пушка образца 1937 года, множество танковых и самоходных орудий. С

21