Техника - молодёжи 1996-12, страница 39

трон или позитрон — в ином состоянии, нежели в керне. Тогда заряд партона уравновешивается зарядом оболочки. Почему бы не представить нейтральный пион как пози-партон внутри электронной оболочки или, наоборот, элепартон внутри позитронной? При распаде в обоих случаях образуются электрон и позитрон, которые мгновенно аннигилируют с образованием двух фотонов — реакция, обратная приведенному выше синтезу. И действительно, она характерна для нейтрального пиона — он нестабилен. Чем не свидетельство, пусть косвенное, о правдоподобии предлагаемой гипотезы?

Кстати, ее не столь уж трудно проверить экспериментально. Как видите, из нее следует, что нейтральные пионы бывают двух типов. Различие в их свойствах — согласно данным о диссимметрии (см. выше) — должно проявиться при слабых взаимодействиях, что и будет проверкой. А то до сих пор нейтральный пион остается единственной (!) частицей, не имеющей отражения в антимире — странно, не правда ли? Хотя фотон тоже «работает соло», но он совсем другое дело — мы ведь пытаемся вывести из него всю Вселенную, включая антиматерию... Теперь самое время поговорить о ней.

КАК МИР ОДЕРЖАЛ ПОБЕДУ НАД АНТИМИРОМ?

Вернемся к реакциям синтеза, приведенным выше. Их продукты могут либо аннигилировать, либо продолжить взаимодействие по схеме: 2л"+2л+2лч27-»р'+р-.

В лабораторных условиях подобное осуществить не удалось. Но юная Вселенная была иной — не исключено, что в ней могли протекать процессы, ныне запрещенные. Данная реакция симметрична, ибо дает протоны и антипротоны в равных количествах. А что дальше? Те превращаются соответственно в нейтроны и антинейтроны: p'+e-+v.-*n; р-+ечй-»п. Следующим этапом эволюции частиц и античастиц, видимо, должно быть образование более высокоорганизованных структур — атомных и антиатомных ядер, поначалу простейших — гелия и антигелия.

Теперь внимание: процессы синтеза нейтронов и антинейтронов идут независимо друг от друга. Значит, возможны случайные отклонения от равенства их скоростей. Если в какой-то момент возникнет избыток нейтронов — ядра гелия образуются быстрее ядер антигелия: проще говоря, вопрос «кто — кого» решится в пользу первых. Затем начинается формирование атомов — на них расходуется чем дальше, тем более значительная часть электронов, вновь синтезирующихся из фотонов. А ведь именно электроны — «сырье» для кернов тяжелых античастиц! Его прогрессирующий дефицит становится серьезнейшим препятствием на пути эволюции антиматерии.

Так, на мой взгляд, и сформировался наш «положительный» мир, где легкому электрону как носителю отрицательного заряда противостоит не столь же легкий позитрон, а массивный протон. Но куда деваются позитроны — ведь фотоны при взаимодействии неустанно производят их в тех же количествах, что и электроны?

То есть как куда? Они без остатка расходуются на синтез протонов! Напоминаю: энергетические облака последних состоят из пионов, а в центре помещается зародыш антимира — позипартон! И мнимая несимметричность вещества оборачивается симметрией: сколько электронов — столько протонов и, следовательно, позитронов. Вот как получилось, что антимир «проиграл» миру. Сначала случайный избыток нейтронов по сравнению с антинейтронами, затем

чку неуклонно прибывает эно, растет и вероятное

ветре¹

Отсюда вытекает, между прочим, три любопытных следствия. Поскольку антиматерия (позитроны) «растворена» в материи (протонах), само противопоставление мире антимиру условно — это раз. Второе: есл^ выдуманная мною картина хоть немного соответствует действительности — где-то е юной Вселенной равновесие могло отклониться в другую сторону, и сегодня там преобладают античастицы («антиг виде»).

Наконец, третье. Не объясн роткая жизнь большинства ча двойственностью их природы например: в керне электрон, нейтрино и антинейтрино — д< может сохраняться? Ответ, п экспериментах: две миллионь кунды! Протон, правда, стабилен, i юка эте нечем объяснить — посему предлагаю временно оставить его единственным исключением, лишь подтверждающим правило. А е скобках замечу: науке известно немало случаев, когда среди множества разных, не родственных между собой недолговечны> структур, некоторые вдруг оказываются стабильными. Просто потому, что «подвернулись» удачные субъединицы в удачном со-

ия син- ние популяризатора вызывает вполне есте-

юго не- ственное недоверие у специалистов, «упа-

а еще и кованных» по самой последней научной мо-

1мльви- де. Тем более если сообщение не сопро-

юбедо- вождается демонстрацией головоломных

1М еще, формул и цифр. И все же льщу себя надеж-

зздани- дой, что приведенные мной факты и выстро-

анниги- енные логические цепи доказали право ги-

I, чьего потезы о «фотонном» происхождении Все-

1едова- ленной на существование. Правда, при-

|оковой шлось нагородить целый частокол из всяких «если», «предположим», «допустим»... Не

три лю- исключено, что за ними нет реального со-

гимате- держания — тогда удовлетворимся тем, что участвовали в околонаучной игре для любо-

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ДИАЛОГ С САМИМ СОБОЙ

— Почему мы не сталкиваемся с антивепре- ществом?

ютом — Легкие античастицы включены в при-зещес

> Вот мюон,

1ые доли се-

д был замечен в

м турецкир.

ри:

«...Этотастерок лишь один раз, в 1909 году, о/ астрономом.

Астроном доложил тогда о своем замечательном открытии на Международном астрофизическом конгрессе. Но никто ему не поверил, а всё потому, что он был одет по-турецки. Уж такой народ эти взрослые!

К счастью для репутации астероида В-612, турецкий султан велел своим подданным под страхом смерти носить европейское платье. В 1920 году тот астроном снова доложил о своем открытии. На этот раз он был одет по последней моде, и все с ним согласились».

но. Пестрое турецкое одея-

— Почему тогда «нормальные» частицы i

— Почему не рождаются тяжелые антича-

— Когда-то случайно первыми родились протоны и стали захватывать свободные электроны. В результате для антивещества уменьшилось количество «сырья» — электронов, образующих керны (партоны) тяжелых античастиц. Своеобразная борьба за существование: выиграли те, что первыми обрели устойчивую структуру и смогли отобрать у конкурентов энергетическую «пищу».

— А можно ли проверить эти домыслы?

— Да. Во-первых, тонким анализом кернов частиц и античастиц. Во-вторых, обнаружением нейтрального антипиона. Он должен отличаться зарядами партона и оболочки, а также противоположным знаком дис-

— Отчего же никто рань

ie догэдые

— Сила традиций! До 1932 г. вообще прекрасно обходились без античастиц. А когда они все же были открыты, им отвели минимум места в мире — дабы не пересматривать его модель, созданную теоретической физикой и ставшую к тому времени класси-

— И никого не смущала такая ситуация?

— Ну, почему же, корифеи физики всегда отличались умением сомневаться. Скажем, Луи де Бройль принимал протон за единицу положительного электричества, непременно оговариваясь: ПОКА ЕЩЕ. Он полагал, что позитроны, подобно электронам, могут стать опорой симметричного мира элементарных античастиц, и этой идее, по его мнению, предстояло «сыграть важную роль в дальнейшем развитии физических теорий». Тем не менее до сих пор преобладает взгляд на античастицы как на эфемерные экзотические создания, а не неотъемлемую часть нашего мира. Кстати, фактов, подтверждающих данную точку зрения, нет.

— Но если частицы и античастицы образуют единые структуры, ошибочно именуемые тяжелыми элементарными частицами, если антимиры внутри нас, то можно их соед...

— Тс-с-с!!!

— О, конечно, не будем о страшном... А какое значение для понимания сути жизни и смерти имеет гипотеза «фотогенеза» Все-

— Пока трудно предсказать. Возможно, она позволит по-новому подойти к проблемам вечности Мироздания и даже бессмертия души. Но это уж совсем отдельный раз-

т е x ника-молодежи 12 9 6

ШЕЛ