Техника - молодёжи 1998-04, страница 31
водил совещанием военных, на котором было принято решение о нападении на Польшу, Иными словами, в Оберзалыдберге началась вторая мировая война. После совещания фюрер пригласил генералов отобедать с ним в его чайной, выстроенной на вершине отвесной скалы Кельштейн — на высоте 1800 м над уровнем моря. Подходившая к подножию скалы автодорога заканчивалась сводчатым туннелем со стенами, облицованными розовым гранитом, Туннель вел в пещеру, откуда по 100-метровой шахте на двухэтажном лифте (верхний этаж — для пассажиров, нижний — для охраны) можно было подняться в чайную. Та, построенная по архитектурному проекту самого Гитлера, имела вид усредненного рыцарского замка; ее круглый зал украшали картины невразумительного содержания, принадлежавшие кисти рейхсканцлера. В начале 50-х, по решению баварских властей, «территорию фюрера» — точнее, то, что от нее осталось после авианалетов союзников, — взорвали динамитом, а недостроенные бункеры замуровали. WOLFS SCHLUCHT-2 8 1943 — 1944 гг. на севере Франции около Марживаля. неподалеку от входа в железнодорожный туннель, соорудили несколько бункеров; сам туннель заделали с обеих сторон толстыми стальными воротами, превратив его в «депо» для спецпоезда Гитлера. Получилась новая полевая ставка, названная Wolfsschlucht-2 — из нее фюрер намеревался руководить военными действиями против Франции, где угрожающе активизировалось движение Сопротивления, Строительство «Волчьего яра-бис» обошлось в миллионы марок, но пробыть там Гитлеру пришлось лишь один день. 17июня 1944 г. он приехал туда, чтобы обсудить с генерал-фельдмаршалами Рундштедтом и Ром мелем катастрофическую ситуацию на Западе, сложившуюся после открытия второго фронта. Доклад Рундштедта заканчивался констатацией факта, что Германия неспособна выдворить из Европы войска союзников. После официальной части совещания Гитлер встретился с Ромме -лем с глазу на глаз; фельдмаршал пытался убедить главкома, что война проиграна и надо бы ее как-нибудь попристойнее свернуть, но тот отказался, осерчал и уехал в Оберзальцберг. ADLERCHORST («ОРЛИНОЕ ГНЕЗДО») Еще в 1939-м, в преддверии войны с Францией, личный архитектор фюрера Шпеер перестроил в полевую ставку старинный замок Цигенберг на западе Германии: модернизировал, дополнил бомбоубежищем, оснастил современными средствами связи. Но Гитлер от проживания там отказался: мол, слишком комфортабельно и не вяжется с пропагандистским образом вождя-аскета, разделяющего со своим народом тяготы войны... Позднее в 2 км от замка соорудили настоящую штаб-квартиру — с легкими и тяжелыми бункерами, камуфляжными сетками, маскировочными деревьями на крышах, — словом, как подобает. Там Гитлер с 10 декабря 1944-го по 15 января 1945-го лелеял напрасную надежду, что контрудар в Арденнах даст ему решительный успех и переломит ход войны. В Цигенбер-ге же фюрер поселил генерал-фельдмаршала Рундштедта, командующего арденнской операцией, полководца, недавно возвращенного из опалы,— ибо рассчитывать было больше не на кого. В первый же день по прибытии в «Орлиное гнездо» рейхсканцлер созвал совещание, на котором тщетно убеждал генералов, будто не все еще потеряно. После сокрушительного фиаско он перебрался в Берлин и с тех пор почти не покидал бункера под старой рейхсканцелярией — она и стала его последним командным пунктом. Там же он покончил с собой. (Если покончил — бытуют и другие мнения,..) WOLFSSCHANZE («ВОЛЧИЙ ОКОП») О главной штаб-квартире фюрера в Восточной Пруссии — буквально два слова, поскольку о ней написано достаточно. Ее строительство велось с 1940 по 1944 г: в три этапа; место выбрали в болотистой глуши возле старой советско-германской границы. Здесь Гитлер провел изрядную часть войны с Советским Союзом, изредка выезжая в Берлин, в «Вервольф» под Винницу и... И еще на один обьект, расположенный на советской территории, 0 нем разговор отдельный. □ Благодарим председателя Калининградского областного совета оборонного общества Ев -гения Николаевича ЧИГВИНЦЕВА за помощь в организации выезда на развалины одной из полевых ставок Гитлера. Цветные фото Владимира ЕГОРОВА, черно-белые — из Peter Hoffmann, «Hitler's Personal Security», London, /979. Рис. Михаила ШМИТОВА В Красном Бору под Смоленском, неподалеку от деревни Гнездово, среди сосен торчит мрачный железобетонный параллелепипед. На его почти слепой — за исключением единственного окна-амбразуры — поверхности отметины от снарядов соседствуют с очень мирными надписями типа «Здесь были Настя и Таня из Минска». Эх, милые Настя и Таня, знали бы вы, что скрывается под архитектурным уродцем, которого вы украсили своим автографом... Впрочем, этого никто толком не знает. О полевой ставке Гитлера в Смоленской области известно, пожалуй, меньше, чем о любой другой. И, уж вестимо, в общедоступных материалах ее название безбожно искажено: якобы Barenhalle — «Медвежий зал» или «Зал медведей». Не хуже «Дома дубов» (Eichenheim) — «адаптированного» переводчиками первоначального наименования «Вервольфа»! Между тем в немецких архивных документах, как сообщил нам Я.А.Бранько, смоленская ставка фигурирует под более приличествую- ^^к Шй ШИ щим ей именем — НЯ ЯЯ ^^^ Barenhohle, «Медве- 1Ш ВН жьяберлога». НIIВ ВЩ В отечественной Н шш Н Щ прессе есть только В w И Щ одна сравнительно подробная публикация о «Беренхёле» — статья Георгия Громыко «Логово зверя» в «Труде» от 19 сентября 1997 г. Автор ссылается на скудные данные местных историков и краеведов да на воспоминания жителей окрестных деревень — других источников информации у него нет и, видимо, быть не может. «Берлога» никогда не подвергалась непосредственному изучению, ибо, по словам Громыко, «специальная инженерная бригада вскоре после освобождения города забетонировала многие входы, заварила металлические люки, сняла мощные энергетические и телефонные кабели, уцелевшее оборудование». Корреспондент добавляет, что, по слухам, подземные помещения ставки даже затопили — «во избежание опасности минирования или других коварных неожиданностей. Запросы в генеральный штаб, переданные затем в центральный военный архив, ничего утешительного не принесли. Каких-либо документов, связанных хотя бы с консервацией объекта, не обнаружено». Вспомним историю «Вервольфа»: сразу после освобождения Винницы в разрушенную ставку Гитлера явилась специальная опергруппа Наркомата госбезопасности СССР и провела обследование. Поскольку советская разведка не дремала, да и партизаны свое дело знали (см. статью Я.А.Бранько). опергруппа ясно представляла, где искать и что. Едва ли можно сомневаться, что наше руководство располагало и сведениями о местонахождении «Беренхёле» — следовательно, по освобождении Смоленщины и туда должна была прибыть аналогичная опергруппа НКГБ с аналогичными целями. Громыко же сообщает лишь, что некая инженерная спецбригада (очевидно, советская, раз «вскоре после освобождения»!) наглухо законопатила фюрерову «берлогу» Несомненно, инженеры действовали не по собственному произволу, а выполняли «вышестоящие» указания. Отчего же там, наверху, решили затопить и замуровать объект, полностью перекрыв доступ к нему? Теперь сопоставим сказанное со словами историка-краеведа Л.Котова, процитированными в статье Громыко: «По свидетельству военных мемуаристов, в Красном Бору под Смоленском хранится великая тайна второй мировой войны, и когда она будет раскрыта, вздрогнет весь мир». И никаких подробностей, ни одной ссылки на конкретного «мемуариста»! За последние годы пресса — как наша, так и не наша — опубликовала множество заявлений самых разных людей, якобы посвященных в большие и малые тайны второй мировой войны. Никого теперь не ^ Ш ШГ удивишь очередным В ВВ Н громким разоблаче Н Я^Ь Щ^Г нием— тем более что V Я В H^L изрядная их часть ^НЩ^КН вскоре отвергается ^В за недоказанностью. МРАК ТЕХНИКА — МОЛОДЕЖИ 498 |
