Техника - молодёжи 1999-01, страница 41

1480) «приписывает сие злодейство племяннику Миндовгову Тройнату (кн. VII, стр. 772); а в Воскресен. Лет. (I, 49) сказано, что Миндовга умертвил Князь Герден, Давилов сын»¹⁴.

Можно ли свести кровавый акт государственной измены к заурядному убийству на почве личной мести? Известно, что Довмонт бежал (вероятно, в 1264 или 65 году) из Литвы, обосновался в Пскове, крестился там с именем Тимофей, занял в 1266-м по воле псковичей княжеский стол и за 33 года правления так прославился на поприще полководца и градостроителя, что после смерти был причислен к лику святых и назван покровителем Пскова¹⁵. Трудно со столь героическим образом сопоставить личину злодея, убившего не только своего обидчика, но и безвинных его детей... Итак, одни источники утверждают, что Довмонт участвовал в заговоре против Миндовга и затем, преследуемый его сыном Войшелком, эмигрировал из Литвы. Другие, более поздние, трактуют бегство Довмонта с точностью до наоборот: он-де приходился Мин-довгу сыном и прибыл в Псков, спасаясь от врагов убитого Герденем великого князя и желая принять православие. Какая версия правдоподобней? «Предпочел» преступную предысторию псковского подвижника его современник — недружественный Северной Руси волынский летописец? Или Воскресенская летопись, составленная в 1540-е годы московскими книжниками, «задним числом» обелила благоверного князя Довмонта?

Ясно одно: если Довмонт и участвовал в заговоре против Миндовга, то играл в нем явно не первую скрипку — иначе почему плодами устранения великого князя воспользовался только Тренята? Именно он «нача княжити во всей земле Литовьской и в Жемо-ти»¹⁶. И тут же поспешил устранить возможного соперника — полоцкого князя Товтивила, племянника Миндовга. (В начале 50-х, со смертью Брячислава, тестя и союзника Александра Невского, Полоцк и Витебск перешли из-под его контроля, ослабевшего в силу занятости Александра ордынскими делами, в сферу влияния укрепившейся Литвы — их князьями стали родственники Миндовга. Эта смена покровителей произошла, похоже, бескровно: таким способом полочане надеялись оградить себя от литовских набегов, татарского налогообложения и немецкой угрозы.) Пригласив Товтивила под предлогом дележа власти в Литве, Тренята его убил. Но торжествовал узурпатор недолго: все в том же 1263-м его, улучив момент, умертвили в бане четверо верных слуг Миндовга. В Литву возвратился скрывавшийся в Пинске (и получивший там военную помощь) Войшелк.

Встречным путем, с севера на юг, проследовала смерть...

Согласно Галицко-Волынской летописи, в 1264 году, а значит в возрасте 63 лет «впалъ в болесть велику, в ней же и сконча животъ свой» князь Даниил Романович Галицкий¹⁷. Правда, польская

«Великая хроника» утверждает, что «Даниил, русский король... переселился из этого мира ко Господу» в 1266 году¹⁸, и, видимо, поэтому С.М. Соловьев осторожно относит кончину князя ко времени между 1264 и 1266 годом. Но большинство историков склонны доверять свидетельству волынского летописца.

Итак, три великокняжеских смерти подряд. Снова совпадение? Попробуем на сей раз обойтись без звезд.

Из детективов любому из нас известно, что, в отличие от несчастного случая (к числу коих отнесем и неизлечимую болезнь), преступление всегда мотивировано. Первое, что пытаются выяснить криминалисты: кому и в связи с чем была выгодна смерть жертвы.

Предположим, что время кончины трех великих князей совпало не случайно. Иначе говоря, поищем общий мотив

Миндовг, великий князь Литовский, и его сын Войшелк. Гравюры XVI в.

их возможного (в случае Александра и Даниила) и действительного (в случае Миндовга) устранения. Противников у них было предостаточно, да и внутри этой, выражаясь по-современному, «большой тройки» отношения складывались далеко не идеальные. Наличествовал ли у всех троих общий враг? И если да, то почему он выбрал именно те

сроки, которые выбрал? В попытке понять, что могло предопределить почти синхронную гибель трех европейских властителей, посмотрим, что ей предшествовало.

При этом выделим еще одну цепь... нет, не совпадений, и тем более не случайностей.

ЦЕПЬ СООТВЕТСТВИЙ

Вторая половина 40-х — начало 50-х годов XIII века отмечены повышенной дипломатической активностью Рима на Востоке — от Балтики и Черного моря до монгольских степей. После того как захлебнулся освященный папой натиск рыцарей на Литву и владения Новгорода, а в Польше и Венгрии передовые силы Европы были разбиты татаро-монго-лами, папская курия попыталась распространить свое влияние на восточные земли мирным путем.

В 1246 — 1247 годах, во время поездки в Каракорум, папский посол Иоанн де Плано Карпини встречался с русскими князьями Ярославом Всеволодовичем Владимирским и Даниилом Романовичем Галицким. Ярослава, как принято считать, отравили монголы — за его мнимые контакты с их врагом папой (вполне возможно, что князя оклеветали, причем именно католики или их сторонники в его окружении, причиной же навета мог стать его отказ от сотрудничества с Римом и Орденом); галицко-волынские правители пошли на переговоры с курией. В отчете о своей многотрудной миссии 67-летний, не по годам деятельный монах-францисканец утверждает: «Даниилъ и Василько, брать его... единодушно ответили намъ, говоря, что желаютъ иметь Господина Папу своимъ преимущественнымъ господи-номъ и отцомъ, а святую Римскую Церковь владычицей и учительницей... и послали также съ нами касательно этого къ Господину Папе свою грамоту и пословъ»¹⁹.

Летом 1248 года в Новгород прибыли папские легаты с письмом понтифика Иннокентия IV. Папа, ссылаясь на якобы имевшее место желание князя Ярослава обратиться в лоно римской церкви, предлагал то же самое сделать его сыну Александру: «Вот о чем светлость твою просим, напоминаем и в чем ревностно увещеваем, дабы ты матерь римскую церковь признал и папе повиновался, а также со рвением поощрял своих подданных к повиновению апостольскому престолу...» Велеречивая проповедь предваряла банальное предложение стать осведомителем папы: «...просим тебя об особой услуге: как только проведаешь, что татарское войско на христиан поднялось, чтобы ты не преминул немедля известить об этом братьев Тевтонского ордена, в Ливонии пребывающих...»²⁰ Сомнительному союзу с упорствующим в прозелитизме Римом православный русский князь предпочел лояльность веротерпимой Орде. Итог этого выбора неоспорим — великая Россия от Атлантики до Тихого океана.

В 1251 году пришел черед язычника (или, что менее вероятно, с 1246 года православного христианина) Миндовга.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ

1 9 9