Техника - молодёжи 1999-11, страница 4

КОМИССИОНКА

йЗДЯДЖжу

ДОГОНЯЕМ, ВЫРВАВШИСЬ ВПЕРЕД

Больше четырех лет назад — в N9 2 за 1995 г. — в «Комиссионке» появилась заметка Н.М.Игна-тенко из г. Десногорска Смоленской области подзаголовком «Фантастическийтелефон». Автор заявил, что, будучи специалистом в электротехнике, он совершенно случайно (а случай, как известно, одаривает одаренных) открыл необычный способ передачи информации, не требующий проводов, как радио, но, в отличие от него сугубо адресный—работает, кактелефон. Сообщение может принять только конкретный адресат, причем находящийся хоть за десятки тысяч километров, затрачивая на все про все милливатты мощности. Собственно, потому-то я и назвал телефон Игнатенко фантастическим.

Тогда в разговоре со мной (пока по обычному телефону) Николай Михайлович пояснил, что для связи абонентов он использует магнитные силовые линии Земли и ничего фантастического в его схеме нет. Потребуются инвестиции, слаженная работа небольшой группы специалистов — и все вопросы телефонизации будут решены.

Реакция на публикацию последовала незамедлительно и была массовой: писали, звонили, присылали факсы десятки тронутых за живое людей Но, к великому сожалению, среди них не оказалось спецов ни Минсвязи, ни ФАПСИ, ни зарубежных компаний типа AT&T, к которым, собственно, и апеллировал изобретатель.

Спустя два года он и сам перестал отвечать на запросы «Комиссионки», словно в воду канул...

А еще через год наши доблестные СМИ стали вовсю трезвонить по поводу телефонизации на евро-американский манер: «Даешь стекло-волоконную оптику! Вперед, в кильватер Западу!». И таким образом пролоббировали государственную программу телефонизации, основанную на повсеместном использовании высокотехнологичных, дорогостоящих, чрезвычайно нежных и потому легко «травмируемых» как при прокладке, так и в эксплуатации волоконно-оптических кабелей.

Вперед вырвалось МПС, вынув из своей копилки (которую пополняем мы с вами, уважаемые читатели, платя непомерные деньги за жуткий железнодорожный «комфорт») астрономическую сумму. Было намечено уже в этом году подвесить несколько тысяч километров кабеля, используя линии электропередач. Но тут выяснилось, что тянуть его нечем — нет мотолебедок, способных очень медленно (2 км/ч), но равномерно, без рывков и с постоянным усилием разматывать стекловолоконный жгут.

Для начала решили закупить несколько таких машин в Англии. Почуяв ситуацию, там заломили дикую цену—по 50 тыс. долларов за каждую тележку. И генподрядчик — «Транстелеком» — выложил эти деньги... Но вскоре опомнился и стал искать более дешевые варианты.

На выручку пришло ЗАО «Научные инновации».

— Получив заказ, мы собрали временный творческий коллектив из лучших специалистов станкостроительной, авиационной, дорожно-строительной, оборонной отраслей, — рассказывает директор фирмы Валерий Картавон-ко. — Обосновались на НПО «Молния», в цехе, где поныне стоят полномасштабные тренажеры легендарного «Бурана». И в беспрецедентный срок — за два месяца — выдали первые образцы изделий, которые тут же были отправлены на Октябрьскую и Дальневосточную железные дороги, притом не для испытаний, а уже прямо для прокладки кабелей (фото 1).

Значит, и мы еще не разучились работать.

Инженеры «Научных инноваций» заняты теперь усовершенствованием машины; они намерены заменить гидравлический привод пневматикой, в результате чего лебедки станут гораздо легче и проще в эксплуатации, а следовательно, конкурентоспособными.

Узнав об этом, англичане резко сбросили цены. Но поздно, сэры. Наших изобретателей только раздразни — они такое придумают, что ни в какой сказке не сказать. Вот прекрасный пример из смежной области: посредством хитрой запассовки (уж простите, не буду пояснять сугубо специальные термины) можно с одной тележки разматывать кабель в два «ручья». Этот способ с успехом использовался для размотки шпалерной проволоки на виноградниках Ставрополья (фото 2). Полагаю, что и «Научным инновациям» стоит использовать этот опыт.

Но по большому счету все же напрасно, по-моему, Россия выбрала евро-американский путь развития телекоммуникаций. Непомерно дорогой, он недостоин наступающего тысячелетия. Нужен принципиальный прорыв — такой, как был намечен инженером Игнатенко из Десногорска. Где вы, Николай Михайлович! Отзовитесь!

ЗАЩИТНАЯ СВЕРХТВЕРДОСТЬ

«Если на клетке льва висит надпись «Осел» — не верь глазам своим» — эта сентенция Козьмы Пруткова пришла мне на ум когда кандидат технических наук Андрей Валерьевич Эпель-фельд, согнув вдвое алюминиевую проволоку, скорописью процарапал ею на оконном стекле слово «корунд».

—Так что же это за материал на самом деле: легко гнущийся алюминий или корунд, коль он тверже стекла? — спросил я.

— И то, и другое Мягкий металл обрел невероятно твердую оксидную пленку после поверхноюстной обработки в электролитной плазме.

— А процесс долгий?

— Все зависит от того, какого типа поверхность вам нужна. В общем случае покрытие получается трехслойным: первый слой — переходный, образуется в результате превращения самого материала в оксидную керамику с продвижением границы раздела в глубь основы; растущий на нем второй — рабочий, с максимальной твердостью и минимальной пористостью, состоит в основном из корунда (в данном случае — модификации трехокиси алюминия); третий — технологический, обогащенный алюмосиликатами, пористый, с абразивными свойствами. Процесс можно на любой стадии прервать: хотите только защитить металл от коррозии, воздействия кислот, щелочей и т.п. — остановитесь после получения переходного слоя, если нужна сверхтвердая износостойкая поверхность — создайте рабочий слой до требуемой толщины (100 — 150 мкм), а абразив можно наращивать до 400 мкм.

— На любых металлах?

— Нет, только на так называемых вентильных, к которым относятся алюминий, магний, титан, тантал, ниобий, цирконий и т.п. — чьи окисные пленки обладают униполярной проводимостью. Вот, например, титановый корпус мини-АЭС, который мы должны защитить «от всего». И сделаем это у вас на глазах.

Андрей Валерьевич подхватил фасонную деталь, сработанную по высочайшему классу точности, и пригласил меня в «святая святых» — герметичный бокс с окном из толстенного стекла. Посередине — электролитическая ванна с мощными токоподводящими шинами и изоляторами (фото 3). Сверху—подвесная система с кареткой и диском, к которому и подвесили титановый корпус. Опустив его в электролит и проделав разные необходимые манипуляции, Андрей Валерьевич задраил шлюз бокса и включил установку.

Сначала был слышен только гул, потом в центре ванны, куда погрузили деталь, появилось легкое зарево, состоящее из мелькающих искорок. С каждой минутой оно становилось все четче, и вскоре весь корпус засветился праздничным мерцающим салютом (фото 4).

—Так выглядит электрохимический процесс микродугового оксидирования (МДО), отличающийся от известного анодирования тем, что в нем «работает» энергия микроразрядов в