Техника - молодёжи 2000-10, страница 46

А Гарден-о-о-з к тому времени уже к экрану спиной повернулся и рассказывает. Вот тут вы видите, как С-о-о-лнц наш вступает в стадию деления. Вот отделяются от него девять отщепенцев. Вот он их на орбиты выводит...

Это говорить легко, а ты попробуй сразу девять отщепенцев на орбиты вывести! Так, чтобы они не поубивали друг друга по молодости. Да чтоб еще об экран, неровен скрымз, не звезданулись.

А как отщепенцы-то немного поостыли, успокоились и по орбитам разбрелись, так самое интересное и началось.

С-о-о-лнц тогда взял, да и народил на третьем от себя отщепенце это самое... Как же его?.. Да у меня же в программке написано... Во! Человечество.

Тут у Гарден-о-о-за из зала кто-то спросил, зачем, мол, тогда целых девять отщепенцев породили, если можно было и одним обойтись? Не растерялся режиссер: это, говорит, для большей правды жизни. Тут весь зал невольно так уважительно засветился. А я еще про себя подумал: правду все-таки говорят, что чужая луна — в потемках...

И вот мы уже битых три скрымза наблюдаем, как это человечество развивается. Не знаю, как кому, а мне эти человечки даже нравиться начали под конец Забавные такие, крошечные. На нас чем-то похожие. Правда, не светят совсем. И протуберанцев у них почти нет. Так, штучки по четыре, ну, пять, в лучшем случае. И бегают все туда-сюда, суетятся. В общем — совсем они на нас непохожи. Это я, не подумав, сказал. Но все равно очень милые.

По всему видно, фильм к концу идет. Гарден-о-о-з помолчал немножко, добавил чуть торжественности в свечение и говорит:

— Вот мы с вами и проследили всю историю развития человечества, от возникновения примитивной органической жизни в океанах до изобретения спутникового телевидения. А сейчас нам придется стать свидетелями неизбежного заката человеческой расы.

3

...Но капитан Парсинг был не из тех, кто легко сдается.

— Спокойно, сынок, — подбодрил он пилота. — Беру управление на себя.

Пилот благодарно улыбнулся своими побледневшими губами и с трудом разжал левой рукой пальцы правой, которая мертвой хваткой вцепилась в рычаг переключения скоростей. Парсинг занял пилотское кресло, помощник капитана и пилот пристроились слева и справа от него Все аккуратно пристегнулись ремнями безопасности: как показала практика, эта традиция оказалась полезной.

— Начнем рассуждать логически, — предложил капитан. — Сам по себе космический корабль остановиться не может. В космосе он по инерции будет двигаться сколь угодно долго. Значит...

— Нам это только кажется? — предположил пилот.

— Всем троим — одно и то же? — с иронией спросил Парсинг, но, на всякий случай, перекрестился. — Нет, это значит, что на пути корабля находится какое-то препятствие И несмотря на то, что мы его не видим, оно...

— Нас видит? — наивно удивился пилот.

— ...объективно существует. — закончил капитан. — Пока логично?

— Так точно, капитан! — отозвался Флитвуд.

— Хорошо. Итак, нам осталось только обсудить наши дальнейшие действия. Что, например, сделал бы на нашем месте любой здравомыслящий экипаж?

— Послал бы сообщение на Землю и ждал дальнейших распоряжений от комиссии экспертов. — предположил Мак.

— Молодец! — похвалил капитан. — А что же на нашем месте предпримем мы?

— О-оох, — издал тихий стон помощник капитана.

— Дважды молодец! Мы сначала попытаемся найти какой-нибудь способ, чтобы обойти это неизвестное препятствие, а уже потом, когда оно будет благополучно преодолено, сообщим обо всем комиссии. Мне просто не хочется становиться объектом возможных насмешек. Особенно сейчас, когда эхо от моего исторического обращения к людям Земли еще не утихло.

Спорить с капитаном в таком состоянии было бесполезно. Да к тому же и поздно: еще не закончив говорить, он пере

шел к активным действиям. А именно — вдавил рычаг переключения скоростей в пол и плавно потянул на себя, включая маневровые двигатели, расположенные на носу корабля. «Дальнобойщик» начал двигаться задним ходом, отходя от невидимого препятствия на расстояние, достаточное для смены курса.

...Несколько часов спустя капитан Парсинг стоял на поверхности корабля. В своем скафандре он немного напоминал средневекового рыцаря, вот только в руке вместо меча сжимал раструб лазерного излучателя. И готов был заплакать от бессилия, чего средневековый рыцарь уж никак бы себе не позволил.

Трижды «Дальнобойщик» менял направление полета, пытаясь покинуть пределы родной Солнечной системы. И трижды натыкался на все то же невидимое препятствие. Нет, родная система, похоже, была совершенно не намерена расставаться со своими сыновьями.

В бессильной ярости Парсинг ударил кулаком по прозрачной стене, ставшей непреодолимым барьером на пути к мечте всей его жизни — к звездам. Перчатка скафандра отчасти самортизировала удар, но все равно резкая боль до локтя пронзила руку капитана. Стена же на удар никак не отреагировала; даже лазерный излучатель не наносил ей никакого видимого ущерба. Невидимого, впрочем, тоже.

Как же все-таки обидно, думал Парсинг, как же все-таки обидно потратить уйму денег и времени на строительство корабля, преодолеть на нем огромное расстояние — и все только для того, чтобы осознать, что Вселенная — это просто круглая, замкнутая пещера. Пусть очень большая, но все-таки ограниченная. А звезды — это только яркие пятна, в беспорядке разбросанные по черной поверхности ее стен.

«Ну вот и все, — грустно сказал себе Парсинг. — Похоже, мне все-таки придется...»

4

— Да, да, — продолжал Гарден-о-о-з. — Как это не прискорбно, но человечество обречено. И, чтобы быть до конца честным, признаюсь, что часть вины за скорую гибель человечества лежит и на мне. Но таковы уж законы жанра!

Лучистая рябь волнения пробежала по залу. У этой жертвы коллапса, что стоит прямо передо мной, даже протуберанцы в верхней полусфере зашевелились. Что, конечно, ни на фотончик не улучшило мне обзора.

— В течение многих тысяческрымзий люди с надеждой и восхищением смотрели в ночное небо, на нас..

Ну этого он, положим, мог бы и не говорить. Все равно, что сказать «плазма плазменная». Как же еще можно на нас смотреть, если не с восхищением? Правда, конечно, не на всех...

— ...пытаясь разгадать тайну нашей удивительной красоты. И вот, наконец, они предпринимают дерзкую попытку отправиться навстречу своей мечте, то есть — нам. Посмотрите сюда! — он ткнул указкой в направлении крошечной мерцающей точки, покинувшей поверхность заселенного людьми отщепенца и медленно удаляющейся от него.

— Перед вами — первый космический корабль, предназначенный для межзвездных перелетов.

Светящаяся точка неспешно увеличивается в размерах, постепенно приобретая очертания крошечного космического корабля. Нет, даже не крошечного, а... в самый раз! И если бы не противные красные карлики, без которых уже скоро нельзя будет и шагу ступить, я бы предположил, что он направляется прямо ко мне!

— Вот корабль пересекает орбиту самого дальнего от С-о-о-лнца отщепенца, — Гарден-о-о-з продолжал свой комментарий голосом, не выражающим никаких чувств. — Но тут на его пути возникает непреодолимое препятствие в виде терниевого экрана. Экипаж корабля предпринимает несколько попыток обойти экран стороной, но все они заранее обречены на неудачу.

Маленькое суденышко несколько раз тыкается носом во внутреннюю поверхность экрана, словно... словно рыбка в стенку аквариума. Как же я все-таки привязался за время сеанса к этим крохотным и забавным существам, если даже начал пользоваться их сравнениями! Кораблик медленно разворачивается и направляется прочь от экрана. В его движении чувствуется некоторая обреченность.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 10 2000

44