Техника - молодёжи 2000-12, страница 46

КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ФАНТАСТИКИ

один к одному

Когда-нибудь я досмотрю все сны. Потом, не сегодня. А этой ночью сверлящему звуку телефонного зуммера особенно тяжело вытащить меня из зыбкой мглы Туманного Края. Но, сняв трубку, я как-то сразу, толчком, вернулся в наши места, словно не было тоски и надежды, только что сжимавших заплутавшую в призрачном мире душу. Звонил Дементьев.

— Извини, что поднял тебя так рано, — сухим, нервным голосом сказал он. — Ты в форме?

— Если надо работать, я готов.

— Должен тебе сказать.. В этот раз — большой риск Здесь очень крупное ЧП. Твои... Твои сильно против. Если откажешься, никаких претензий.

— Мои — это кто? Зарипов? — хрипловатым со сна голосом спросил я. Смешно, если вдуматься. У людей «твои» — семья, родные. А у меня — Особая Лаборатория.

— Зарипов и Николаев. И Академия, вообще.

— Ну, приказывать мне они не могут. Тем более, что о моем участии в ваших... акциях есть договоренность. Однозначная. Короче, когда и где быть?

— У своего подъезда, через десять минут. Возьми что поесть. Здесь все идет без сценария... За тобой заедет Ашот на ПМГ*. Науку свою можешь не беспокоить.

— Я уже понял. Выхожу.

— Давай

Отбой. Я повесил трубку, пару минут извел на энергичную работу зубной щеткой, сполоснул лицо холодной водой, сунул в полиэтиленовый пакет умывальные принадлежности, пакет — в сумку Туда же бросил кстати пришедшийся непочатый «продуктовый заказ», полученный намедни в Лаборатории, натянул свитер и потертый стройотрядовский комплект, некоторое время провозился со шнуровкой бывших альпинистских ботинок и вовремя вышел на улицу. Звезды — яркие, словно ночь и не думает кончаться. Холодный ветер с гор. Нерастаявший снег. Поземка пыли.

Все это почему-то вернуло меня к тому, что было оборвано телефонным зуммером. Да, Туманный Край. Да, тень Старого Рыбака во мгле. Но за зыбкими лабиринтами тех мест на этот раз мне приснилась мать. И будто я не опоздал тогда. Сквозь нелетную погоду прорвался, прилетел издалека. И успел все исправить... Но страшной тяжестью легло на душу ощущение того, что видишь сон, а наяву все не так. И еще — давно ставшее моим вторым «Я» понимание, что надо будет ПЛАТИТЬ Той странной платой, что назначат те, чьей блесной на длинной леске выпало быть мне, те, кто позволил мне ИСПРАВЛЯТЬ, хотя бы и во сне, в этот раз. И плата окажется особо страшной. Но это был сон И уже не надо платить... Нет, надо. Но, Господи, пусть это будет какая-нибудь мелочь. (Глупости — «очень крупное ЧП». И, конечно, все с тем же исходом — «один к одному». Ты это знаешь...).

ПМГ запоздала минут на пять. Из троих в кабине знакомым оказался только Ашот Остальные, как я понял, были из местной службы безопасности. Ашот сразу начал передавать мне со своего сидения брюки, рубашку, галстук и прочие принадлежности милицейской формы.

— Переодевайся на ходу. Времени нет. Ты теперь будешь Игнатов Николай Николаевич. Майор. Держи удостоверение. И внимательно слушай, не перебивай...

— Слушай, ты, — раздосадованно вклинился я в его уверенный монолог — Я до сих пор в камуфляже и с липовыми документами не работал. Актер из меня — никакой, и за мента я сойду разве что в гробу.

Мундир я, однако же, натягивал, хотя ощущал себя на редкость глупо.

— Я говорю, внимательно слушай и не перебивай... На перевале, два часа назад, банда взяла заложников — автобус с детьми. С ними трое взрослых — водитель и сопровождавшие их женщины. Эвакуировали детскую клинику. Бывший Всесоюзный центр. Может, помнишь? Требования: освободить из мест заключения тех-то и тех-то. И еще самолет. Туда... — Жест в сторону истонченного лунного серпа Над хребтом Кавказа

— Идиоты.

— Это уже другая проблема. Слушай внимательно. Автобус блокирован на девяносто восьмом километре. Сейчас собирают начальство. Городское и республиканское. И будут вести переговоры. Пока там сборная солянка. Местная безопасность, группа Дементьева — все пятеро; и еще сейчас перебрасывают спецназ. Бандитов четверо. Вооружены автоматическим оружием. По крайней мере, трое — рецидивисты. Накачаны наркотиками. Типичная уже картина. Твои академики — там же.

* ПМГ — подвижная милицейская группа В просторечии так же называют автомобиль на котором она передвигается

— Добились разрешения на участие?

— Добились. Этот... Николаев, похоже, сейчас в силе... Так вот, почти сразу начались дополнительные ЧП Я сказал — там с детишками двое женщин — воспитательницы. Учительница и медсестра. Старая и молодая. Так вот — старуху после такого . потрясения, парализовало, что ли. На левую сторону. Судя по всему — инсульт. И требуется срочная медицинская помощь. Бандиты, в общем, согласны, чтобы мы учительницу забрали. Туда уже реанимационку выслали. Но они ее отпускают только в обмен. На офицера милиции. Такой у них гуманизм. Ясно?

— И тут, надо думать, у полковника Дементьева возникла светлая мысль...

— Мысль возникла раньше, но... Если честно говорить, ты сам знаешь, что твои... способности... — Ашот нервно глянул на водителя и капитана рядом с ним. — Короче, ты сам утверждаешь, что тебе надо находиться ВНУТРИ СИТУАЦИИ.

(Да, мне действительно надо быть ВНУТРИ СИТУАЦИИ. Это точно и это честно.)

— Какое там удостоверение... Липа страшнейшая. Расчет один — проверить они ничего не смогут. И играть, в общем, ничего не надо. Тебе, для твоего... дела ведь ничего особенного не надо. Просто сиди и молчи. Не нарывайся. Все это будет выглядеть вполне естественно — в таком положении человек просто боится, и всё. На случай, если начнут расспрашивать, сейчас дам тебе основные данные на Игнатова. Такой, к твоему сведению, действительно есть на белом свете. Отвечать будешь однозначно, коротко. Но главное, ты понимаешь...

— Главное я понимаю: НЕ ДОПУСТИТЬ.

— Да, активного воздействия не нужно. Это мы берем на себя, если.. Но, вообще, их отпустят. Деваться им все равно некуда. Тебя могут взять с собой, в самолет. И может выйти острый момент т а м, в стране прибытия...

— А кто их принимает?

— Еще ничего неясно. Но шансов у них — ноль. Главное тебе — дотянуть дело до того момента, когда они сдадутся местным властям, каким бы то ни было... Андрей Николаевич считает, что стабилизация ситуации у тебя получается очень надежно Ну уж а если выйдет непредвиденное... Ну, тогда — смотри по возможностям...

Мы уже выбрались из города, и скоро начался горный серпантин. Холодно, и звезды ясные. Ашот с бумажки диктовал мне краткое повествование о жизни и службе майора Игнатова. А я начинал вписываться в ситуацию. Не из-за получаемого инструктажа, вовсе нет. У СИТУАЦИИ, как мы ЭТО называем между собой, хотя слово казенное и неподходящее, — свой язык...

— Повтори еще раз, — попросил Ашот. И я повторил данные Игнатова Николая Николаевича. Место службы, имена и должности начальников (их могут знать в местных уголовных кругах), имена и возраст жены и детей...

— Ну ладно, главное — не говори лишнего Оружия тебе не даем — все равно отнимут. Спецсредств — тоже решили, что не надо.

«Не надо, - подумал я. — Ведь Я САМ - СПЕЦСРЕДСТВО».

Вот и девяносто восьмой километр. Импровизированный шлагбаум. БТР поперек дороги. Скопление ПМГ и черных «Волг« на обочинах. Дальше — небольшой, словно Богом отмеченный, участок пустого шоссе и — на «площадке отдыха» — одиноко замерший «Икарус». Уже достаточно светло, и в его окнах, на просвет, видны непривычно маленькие силуэты. Сгорбились — пытаются заснуть, наверное. Еще одна фигура — с «Калашниковым» — приткнулась у багажников. Сидя на корточках, потягивает сигарету. Это уже и з н и х. Автобус как-то странно сдвинут к самой кромке асфальта. Почти зависает над пропастью. Впрочем, понятно — поставили как можно дальше от скального навеса. Боятся, что оттуда сбросят группу захвата. Да, для прыжка — далековато. Даже для очень тренированных прыгунов.

Парни в милицейской форме. Парни в форме службы безопасности. Кое-кто в штатском. Пистолеты не в кобурах — заткнуты за пояса. У некоторых — нетабельные «ТТ» и даже «Наганы». Отдельно — у небольшого костерка — сгрудился бритоголовый спецназ Володя и Юра пробираются ко мне, на ходу приводя в действие видеокамеру и научные причиндалы. С удивлением замечаю, что Юра уже всюду понарасставил свои детекторы. Два приборчика даже выброшены в «мертвую зону». Николаев держится в стороне. Кажется, он чувствует себя предателем.

А я продолжаю вписываться в ситуацию. Теперь это уже не просто ощущение, но ЗНАНИЕ того, как вылеплена она ОТТУДА, с изнанки. Я называю это для себя — «почувствовать узе л». Становится почти физически видно, как несколько сил, которые никто почему-то не замечает, складываются и переплетаются между собой. И когда случится ГЛАВНОЕ (о, КОГДА и ЕСЛИ!) — когда на какую-то долю секунды ты почувствуешь себя одной из этих сил, ты получаешь ЭТОТ ДАР. А когда (о, КОГ-

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 12 2000

44