Техника - молодёжи 2001-06, страница 23

между показаниями бортовых часов, установленных на время нулевого меридиана, и местным временем, определяемым по Солнцу или звездам. Но точных часов тогда не было (хронометр войдет в морской обиход лишь в конце XVIII столетия), и долготу в открытом море узнавали по счислению — так моряки и авиаторы на-

ров являлось межевание. В русских летописях первые упоминания о межах относятся к XI в. В законодательном кодексе наших предков — Русской Правде — предусмотрен высокий штраф (12 гривен серебра — около 2,5 кг) за нарушение граничных знаков и меж, которые, разумеется, устанавливались не абы как,

<4 В «Каменном городе» Саян. ▲ Фото автора.

зывают определение местоположения судна по пройденному пути и курсу. Путь же вычисляли весьма приблизительно — по скорости хода, измеряемой с помощью лага, и времени плавания.

В СРЕДНЕВЕКОВОЙ, ПРЕИМУЩЕСТВЕННО СУХОПУТНОЙ, РУСИ навигация не была первостатейной задачей. Одной из главных забот древнерусских геомет

«Измерительная повозка». Гравюра из книги «Tractatus geometrica». 1595 г.

а путем измерений на местности. В XIV в. появились первые планы пахотных и прочих угодий, служившие документами на землевладение. Они, к сожалению, не сохранились, но упоминания о них встречаются в некоторых архивах.

С конца XV столетия московские власти начали составлять писцовые книги, содержащие учет земельных угодий. На их основе рисовались планы уже не отдельных участков, а целых территорий. Эти чертежи (также не сохранившиеся) использовали в качестве источников авторы иностранных карт «Московии» — Себастьян Мюнстер, Зигмунд фон Гер-берштейн и другие. Ну а самую первую

карту России составил в 1525 г. венецианец Баттиста Аньезе по данным русского посла в Ватикане Дмитрия Герасимова.

Во второй половине XVI в географы Ивана Грозного изготовили (увы, в единственной экземпляре) «Большой чертеж» Московского государства. Ни оригинал, ни последующая копия до нас не дошли, сохранилось лишь описание — «Книга Большому чертежу».

Освоение Сибири и Дальнего Востока незамедлительно отразилось в русской картографии. В царствование Алексея Михайловича были составлены «Чертеж Сибири 1667 г.» и «Чертеж Сибирския земли» (около 1673-го). Время пощадило лишь копии этих карт (в том числе и те, что тайно сняли с оригиналов шведские дипломаты). К счастью, уцелела в первозданном виде и верно служит историкам рукописная «Чертежная книга Сибири» — первый отечественный географический атлас, составленный в 1699 — 1701 гг. Семеном Ремезовым.

Все эти карты вычерчивались «на глазок», без геодезических съемок, и потому изобиловали грубыми ошибками. Но по неумелым русским чертежам исправлялись и переделывались публикуемые на Западе карты России: других источников у европейских картографов не было.

..Жизненно необходимые на море, компас и угломерные инструменты со временем пригодились и на суше. А вот протяженность сухопутных маршрутов еще долго определяли по старинке — в дневных переходах. Так и писали на картах и в географических сочинениях — до такого-то места столько-то дней пути. (В повседневной практике этого часто достаточно: мы по сей день оцениваем расстояния в единицах «транспортного» времени. Скажем, от Москвы до Красноярска — пять часов лёту, а до Симферополя — сутки езды. А сколько километров — Бог весть...)

Удачная попытка уточнить протяженность одного из южных шляхов, не прибегая к ручному труду землемера, была предпринята российским правительством в конце XVII в.

«...ЗАПИСКА ГОСУДАРЕВЫМ МЕРНЫМ ВЕРСТАМ и станом того Крымского походу по верстам мерному колесу». Так заканчивается длинное название документа, представляющего собой поденный журнал кампании 1689 г. В нем приказные люди воеводы Василия Васильевича Голицына, фаворита и «первого министра» правительницы Софьи, отмечали пройденный войском путь: «Апреля в 3 день пошли из Ахтырки... перешли 5 верст... Апреля в 12 день... стояли на Конских водах... Майя в 16 день от Черной Долины перешли 9 верст в един день з боем... Майя в 20 день перешли 8 верст и пришли под Перекопь... А от Ахтырки до Перекопи 322 версты...».

О конструкции «мерного колеса», задействованного в походе, сведений нет. Исследовавший «Записку» архивист А.В. Лаврентьев предположил, что механизм, предвосхитивший отечественные «верстомеры» второй половины XVIII в., вполне могли изготовить московские мастера. Его устройство было известно

ТЕХНИКА-МОЛ О ДЕЖИ 6 2 0 0 1

6 Техника-молодежи № 6 BaflJH