Техника - молодёжи 2002-11, страница 51
Еще шаг. Минотавр уже рядом с девушкой... Железные гвозди огромной длины со скрипом выходили из плиты. Медленно и упрямо Так же медленно и упрямо, как переставлял свои непослушные, налитые свинцом ноги пилот крейсера. Когда Хоус-воин все же выдернул клинья из стены, Хоус-пилот на миг остановился, глядя на свои запястья. На них были видны глубокие, кровоточащие шрамы от колец. Но это не удивило его, как и капающая с подбородка кровь. Еще шаг. Минотавр яростно завыл, увидев воина между собой и такой желанной, близкой жертвой. Хоус не был безоружен, выдернутые из стены острые клинья, способные дробить камень, стальными жалами блестели в умелых руках. Двухметровый красноглазый гигант устрашающе наклонил рогатую голову и бросился на Хоуса. Молодой воин, напружинив ноги, прыгнул ему навстречу. Еще шаг... Трехглавое чудовище налетело на Хоуса, опаляя его огнем. Рыцарь скрипнул зубами от боли, вмиг раскалившаяся сталь доспехов прожигала тело насквозь Он сбросил латы на землю, перехватывая в правую руку верный меч. Другой рукой поднял щит, оберегая глаза от страшного жара. Вперед! Одна из голов дракона с хрустом упала на землю, в сторону, разбрызгивая кровь. Огромные круглые глаза закатились. Нечисть взревела и бросилась на рыцаря Еще. Кожа шипела и обугливалась под палящим огнем. Но Хоус молчал, пережидая вспышку, терпел из последних сил. Он знал, что если закричит от боли один раз, то уже не сможет остановиться. Вся его сила уйдет в крик. Терпеть... Еще шаг! — Возьми меня, меня возьми, — шептала, словно молилась, испуганная женщина, подходя все ближе и пытаясь закрыть телом маленького сына от огромного крокодила, который выполз из прибрежного камыша и сонно разглядывал свою жертву. Детская лопатка выпала из рук мальчишки. Медленно осыпались песчинки с игрушечного замка. Вода ручейками стекала со спины чудовища. Крокодил повернул голову... «Он сожрет обоих, — подумал пастух. — И женщину, и ребенка. Спина матери не спасет малыша от страшных зубов хищника». У Хоуса в руках был только деревянный посох, но, забыв про все на свете, он бросился наперерез коричневому убийце. Шаг! Мозаика... Паззлы... Деталь к детали... Глазами этого не увидишь, но теперь ему было ясно: нет трехмерного мира, нет линейного времени. Дело лишь в вековой привычке видеть все именно так. Нет прошлого и будущего, как нет множества миров Это — лишь отражения одной реальности. И по световому лучу, пронзившему кривые зеркала, он приближается к неизвестному пока Центру, а все, что внутри, — происходит с ним самим: сейчас, везде и всегда. И еще он понял: все отражения многомерного Зла — хищные щупальца, ленивыми спиралями стекающие по сторонам, — в этот миг, во многих мирах, выступили против него. Он один, совсем один, но должен победить их! Обрубить. Все! Еще шаг! Вторая голова дракона, харкая черной кровью, захрипела у ног рыцаря Бесчисленные вереницы жизней разворачивались внутри Хоуса: столько зла и боли, столько боли и зла, столько отражений! Не останавливаться! Сердце расплавилось и покинуло пилота, облачком пара, не выдержав пытки. Один человек не может брать на себя так много... Но — шаг! Крокодил извивался на земле, судорожно вертел головой, стараясь мощными челюстями переломить посох, что Хоус забил ему поперек глотки. Левая рука человека свисала вниз безжизненной плетью. Страшилище било хвостом, извивалось, но ничего не могло сделать. «Теперь я не игрок», — отрешенно подумал Хоус. Кость торчала из руки, но он не чувствовал боли. Новый шаг.. Визжал, израненный десятками страшных ударов Минотавр, истекая кровью. Железные клинья были слишком коротки, чтобы нанести последний, решающий удар в сердце. А когти монстра могли в любой момент порвать тело воина еще раз. — Эта женщина принадлежит мне! — крикнул распаленный боем Хоус черному от гнева Харонту. «Эта женщина принадлежит мне. До самой смерти», — прошептал он, перехватывая поудобнее стальной клин Одна рука человека уже не способна была держать оружие, но воин все же извернулся, нанося смертельный удар в глаз чудовищу. И в тот же миг Харонт завыл от боли. Почему Харонт? Нет, не Харонт. Отражения перепутались с реальностью. Обожженные спирали-щупальца свернулись в тугой ядовитый клубок. Зеркала осыпались миллионами осколков... Это выл не Харонт. Это выл тот, в кого упиралась световая дорожка. Теперь Хоус-пилот увидел его. Планета привела воина к мучителю, истязавшему ее. И — шаг! Но последняя голова дракона дыхнула пламенем в глаза рыцарю, который уже не мог закрыть лицо от страшного жара. Щит лежал на земле, вместе с перебитой рукой. Хоус ослеп. Мир вокруг стал темным, как ночь на этой планете. Но черная ночь Хоуса имела оттенок всепожирающего дикого пламени. Он бросил меч на землю, отступая назад. Схватился за свои выжженные глаза и упал на колени под ударом перепончатого крыла Дракон торжествующе ревел. Вместе с ним оживали огромный крокодил и Минотавр, Харонт и еще сотни других отражений зла во всех мирах, что перешагнул внутри себя Хоус-пилот. Он ничего не видел. Глазами. Там Восток становится ветром, А Солнце превращается в кровь Там вода реки — острая лента боли, А жизнь — смеющийся пепел будущего И мы пьем новый день, как яд, Медленно пожирающий нас, — прошептал он спекшимися, неживыми губами древние строки. В памяти скользнул далекий образ: высокая гора и странствующий монах на вершине. Черная пропасть. Спокойная уверенность в том, что все правильно. Шаг в бездну... Рука коснулась стали. Хоус поднялся с колен, его щит наотмашь, вслепую, раздробил последнюю голову дракона. И новый мир родился внутри... Все встало на свои места. В этой реальности она была планетой, а в другой — Мирцей, а там, где Зло приняло обличье крокодила, — она была молодой матерью, закрывшей телом своего ребенка. Хоус понял — не было победы. Только сейчас он дошел до Истинного Зла, отражениями-реализациями которого являлись и Минотавр, и Харонт, и трехглавый дракон. Только теперь его ждет бой — против того, в кого была нацелена путеводная световая нить. Поэтому — шаг! ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 112 0 0 2 49 |
