Техника - молодёжи 2009-02, страница 57
мые словами». Аналогичным термином - «surdfis» -глухой - вплоть до XVIII в. обозначали иррациональные числа и европейские математики, хотя уже в XVI в. отдельные учёные, в частности итальянский математик Рафаэль Бомбелли и голландский математик Симон Стевин считали понятие иррационального числа равноправным с понятием рационального. Стевин писал о том, что не существует никаких абсурдных, неправильных, необъяснимых или глухих чисел, напротив «среди чисел существует такое совершенство и согласие, что нам надо размышлять дни и ночи над этой удивительной закономерностью». И эти идеи задолго до Бомбелли и Стевина оказались предвосхищены Омаром Хайямом, считавшим, что любая величина может быть выражена числом. В своих трудах он употреблял иррациональные числа как объекты алгебры, равноправные с числами рациональными. Более того, комментируя «Начала» Евклида и исследуя общую теорию отношений древнегреческого математика и астронома Евдокса, Омар Хайям уже в начале XII в. теоретически расширяет понятие числа до действительного, тогда как в Европе единое понятие действительного числа (положительное, отрицательное и нуль) начинает утверждаться лишь в XVII в., благодаря Декарту и Ньютону. Семьдесят два долгих года Размышлял я дни и ночи. Лишь теперь уразумел я, Что не знаю ничего. Двадцать лет, плодотворных для истории математики, прожил Омар Хайям в Исфахане. Но к 1092 г, был убит сначала его покровитель Низам ал-Мулк, а затем при невыясненных обстоятельствах скончался султан Малик-шах. Смерть покровителей «Вино пить грех». — Подумай, не спеши. Сам против жизни явно не греши. В ад посылать из-за вина и женщин? Тогда в раю, наверно, ни души. Эпитафия на надгробии "маРа Хайяма средневековые источники ириписы-Омара Хайяма вали религиозно-политическому ордену ассасинов. (Любопытно, что в юности, ешё в Нишапурском медресе, Хайям учился вместе с основателем ордена ассасинов Хасаном Саббахом. Более того, Мемориал однажды они даже дали друг другу клятву в вечной Омара Хайяма дружбе.) вНишапуре После смерти султана положение Омара Хайяма при дворе пошатнулось. Некоторое время он ещё работал в обсерватории, однако уже не получал ни поддержки, ни прежнего содержания. Наука заглохла, обсерватория пришла в запустение, а вскоре и вовсе была закрыта. Делать в Исфахане учёному было нечего, и он принимает решение вернуться в город своего детства Нишапур. В уединённом доме в деревушке за городской чертой (где проживёт до последних дней) Омар Хайям жил замкнуто, встречаясь лишь с учениками медресе, где он преподавал, и изредка с кем-то из учёных. Продолжая исследования в области точных наук, он пишет в эти годы трактат «Об искусстве определения количества золота и серебра в сплавах из них», имевший не только научное, но и практическое значение. Нишапур постаревший Хайям покидал лишь дваж-ды - ради поездки в Бухару и паломничества в Мекку. Как не без иронии писал средневековый летописец, «чтобы сохранить глаза, уши и голову, шейх Омар Хайям предпринял хадж». Впрочем, паломничество к святым местам, которым он попытался хоть как-то смягчить отношения с исламским духовенством, особого успеха не принесло. Крамольная слава вольнодумца и вероотступника вызывала злобное раздражение ревнителей ислама, попортившим ему немало крови. Любитель женской красоты женат не был, детей не имел, и к концу жизни материальные лишения, тоска, одиночество сделали его несдержанный и жёлчный характер ещё несноснее^ Умер он, как считают его биографы, примерно в 1123 г. Как писал Абу-л-Хасан Бейхаки, в день смерти Омар Хайям читал «Книгу исцеления» горячо любимого им Авиценны, Похоронили его в Саду персиковых и грушевых деревьев под Нишапуром, у дороги, ведущей в Мерв. Могила его сохранилась до сию пору.П Татьяна Соловьёва Стихи в переводе Германа Плисецкого. |
