Техника - молодёжи 2010-10, страница 65

от конечностей, а вот здесь, похоже, следы крыльев!

— Ну, что скажешь? — Гвоздев как будто испытывал гостя на со-образ ителы юсть.

Туманов почесал затылок,

— Сдаётся мне, что тут сидела бабочка. Как в коконе. Но куда она подевалась?

— Ты сейчас задал тот самый вопрос, ответ на который ищет целая толпа учёных. — Гвоздев задумчиво посмотрел себе под ноги.

— Б сущности, лишь одна гипотеза может объяснить эту чертовщину, только на Земле её в грош не ставят. Все светила науки в один голос заявляют, что автор свихнулся. Но тебя после всего увиденного придётся с ней ознакомить. Садись.

Они уселись па толстую корягу. Гвоздев какое-то время молчал, словно собирмсь с мыслями, затем начал:

— Эту гипотезу выдвинул один из наших физиков, Адаме. Ты его здесь не застал, потому что он два года назад улетел на Землю отстаивать свою идею. Так до сих пор и отстаивает... Короче, он усомнился в непрерывности времени. Предположил, что на самом деле оно состоит из конечных отрезков, или квантов. Вот' только доказать сие невозможно, потому что мы вместе со всеми своими приборами существуем лишь внутри этих самых отрезков. Они сливаются для нас в единую цельную картину бытия, хотя на самом деле в промежутках между квантами ни тебя, ни меня попросту пет. Вообще нет ничего из привычного нам мира! Туманов представил свою жизнь «порубленной па кусочки». Тут оп есть, там его нет, потом опять есть, снова нет... Жуть, да и только!

— А в промежутках-то что? — спросил он. — Какой-нибудь «временной вакуум»?

Гвоздев поднял с земли тоненькую веточку и повертел её в пальцах.

— Теория допускает несколько возможностей. Может, там время течёт в обратную сторону. Но скорее всего — в ту же, только это время какого-то другого мира. Получается любопытная вещь: оба мира существуют одновременно, не имея никакой возможности обнаружить друг друга.

— Ага! — оживился Туманов. — Параллельные миры! Ну, тут ваш коллега Америки не открыл, об этом же столько понаписано...

— ...Фантастической литературы, — спокойно закончил за него Гвоздев. — А Адаме разработал научную теорию, которая отлично всё объясняет. Судя по всему, эти, как ты их называешь, «бабочки» приспособились жить именно в промежутках между квантами нашего вымени. Какая-нибудь «бабочка» сидит сейчас па этой же коряге (если в том мире есть коряги) и знать не знает, что делит пространство с какими-то смешными двуногими. А дальше будет ещё интереснее!

От свалившейся на него информации Туманов слегка обалдел и был бы не прочь сделать перерыв. Но всё-таки решил дослушал ь до конца.

— Так вот, — продолжав Гвоздев, — Адаме предполагает, что «бабочки» — разумные существа, ведущие двоякий образ жизни. Рождаются они в нашем мире из эл их самых плодов, а живут в другом — «потустороннем». Незрелый П.лод — это только зародыш «бабочки». Постепенно происходит развитие всех органов, в том числе мозга Момент, когда Плод повисает на ниточке, соответствует завершению «внутриутробного» периода. Когда Плод начинает крутиться, в мозгу детёныша вспыхивает первая мысль. Она играет роль детонатора. Реальность как бы воспламеняется, и «бабочка» рождается, то есть покидает Плод и переносится

в другой мир, где обитают её сородичи. Остаётся только оболочка, своего рода защитная капсула, оберегавшая дитя от воздействия чуждого ему мира. При переносе выделяется большое количество энергии, что мы с тобой и наблюдали.

— Мудрено, — скагал Туманов. — А смысл? Для чего умница природа всё это придумала?

Гвоздев вздохнул и выронил из пальцев веточку.

— Мы, наверное, никогда не узнаем... Да, кстати, существует ещё дополнительная гипотеза. Дескать, по истечении своего жизненного цикла эти существа возвращаются в наш мир. Понимаешь, ребята однажды увидели возле Чудо-дерева какой-то тёмный предмет, вроде кокона, и решили, что это и есть «бабочка», вернувшаяся в страну детства. Но подтвердить догадку не удалось. Шёл сильный дождь, и загадочный кокон смыло в реку прежде, чем они смогли подойт и поближе. Такие вот дела... Ну, пошли? Они поднялись. Однако сделать им удалось всего несколько тагов, Позади раздался знакомый, только более громкий, хлопок, и жаркая волна сбила их с ног. Не меньше полминуты они пролежали неподвижно, опасаясь новых сюрпризов, затем осторожно повернули головы назад.

Возле корней Чудо-дерева корчились умирающие язычки пламени, а сквозь них проступали контуры какого-то тёмного продолговатого предмета, накрытого, качалось, просторным плащом, Гвоздев с Тумановом поднялись. Последний язычок огня превратился в тоненькую струйку дыма. Теперь не оставалось сомнений, ч то в центре круга выжженной травы лежала «бабочка», завёрнутая в свои крылья так, что снаружи оставалась лишь голова Гвоздев медленно приблизился к обитателю Пеллы. Поколебавшись, Туманов двивулся следом. Да, перед ними, несомненно, было разумное существо! «Лицо» хозяина планеты напоминало фантастическую маску, и инспектор был готов поклясться, что оно — застывшее, холодное — всё же содержит определённое выражение.

Да! Псллиансп, похоже, завершил свой путь, взяв от жизни всё, что она могла предложит ь, не жалея о чем-то не осуществившемся. Его лицо выражало глубочайшую удовлетворённость и, как покаталось Туманову, ожидание полёта в иные, высшие сферы. Мёртвые глаза смотрели точно в зенит.

Туманов не мог себя больше заставить сделать хоть шаг, но Гвоздев подошёл к «бабочке» вплотную и распахнул крылья. Обнаружились две маленькие ручки, сложенные на груди. И в них что-то было! Какая-то красивая пушист ая метёлка, полосатая, как хвост енота

Гвоздев посмотрел на Туманова и развёл руками:

— Вот этого я уже не понимаю. Что-то абсолютно новое! Туманов наконец пересилил себя и шагнул вперёд.

— Ты прав, — сказал он, беря метёлку в руки, — тут всё чертовски запутано. Но меня внезапно осенило. Знаешь, что это за штука? Семя Чудо-дерева! Ваш Адаме не ошибся, но, сказав «А», надо было сказать и «Б». Дерево тоже существует в двух мирах! Семена появляются в том, «потустороннем», а прорастают в нашем. Причём возникают вовсе не из плодов, а из каких-то особых органов, неизвестных нам. «Бабочка» будет лежать на берегу, пока не начнётся ливень и не смоет ее в реку. Она поплывёт по течению и в конце концов где-нибудь пристанет к берегу. И патом месте из полосатой метёлки вырастет Чудо-дерево. Потрясающе, правда? Гвоздев молчал. Надо было спешить на станцию, будить ученых, готовить аппаратуру. Но они всё стояли возле «бабочки» и не могли оторвать взгляд от её глаз, устремлённых в небо. Ш

www fechnicamolodezhl. nj

61