Юный техник 1957-01, страница 53

ными крыльями, промчались две гигантские стрекозы. Вслед за ними мы начинаем опуснаться в сумрачные недра желто-бурого леса.

— Земля! Наша Земля! Карбон! — произносит энспансивно «тенто-нист».— Какое сокровище мы получили! Какое бесценное сокровище!..

Деревья растут часто, мощно, буйно. Непролазные дебри ветвей. Гигантские саблевидные листья. Гирлянды мелких жестких листочнов. Коричневые семенные метелки...

Ниже становится просторнее. Пошли голые стволы, плотные и прозрачные, бурые и желто-зеленые, тонкие и двухметрового обхвата... В очертании некоторых примитивных форм странно угадываются наши плавуны и хвощи, наши папоротнини. Но здесь они царствуют, здесь они — могучие деревья, дерев ья-великаны.

— Начало... начало жизни! — слышен голос Бахарева. — Teiepb мы будем знать, какой была Земля триста миллионов лет назад!

Все ниже и ниже опускаемся мы в сумрачные, влажные и жаркие недра первобытного леса... Обильная капель. Ее нежная музыка прерывается грохотом и тяжким всплеском. Рушится сгнившее на корню старое дерево-гигант.

Нагромождение гниющих чешуйчатых и полупрозрачных стволов. Сквозь них пробиваются молодые желто-зеленые и нежно-бурые верхушни. Разгул растительного мира и его царство! Буйство жизни, кото пая захлестывала земные просторы, утверждая свое молодое могущество!

По одному из повалившихся стволов пробирается омерзительная метроворостая тысяченожка. Неискусна жизнь в первобытных своих формах, которые еще примитивны и, порою, безобразны! Но в этом мире «закручивается пружина жизни». Здесь начало ее миллионновекового пути. Формы неопределенны, однако в них бушует энергия жизни, и за ними угадывается будущее разнообразие и совершенство.

Плещется вода. Доисторический лес — это лес, в котором нет даже звериных троп! Он по щиколотку в воде. Жизнь вышла из воды, но совершен только первый шаг на сушу.

Поверхность воды неспокойна. В воде какое-то движение, в ней копошится живое... Медленно переступая голыми пятипалыми лапами, выползает из зеленой воды на каменный островок гигант-сная ящерица, за ней вторая...

— Стегоцефал! Это же стегоцефал! Вот как они выглядели! — опять кричит «тектонист».

Голые широкомордые тела тускло блестят. Широченные лягушечьи пасти зевают, издавая скрипучие, монотонные звуки.

Мы начинаем быстро приближаться к одному из стегоцефалов. Он смотрит большими глазами прямо на нас. В этих глазах ни тени любопытства, ни проблеска самосознания, ни крупицы страха. Эти глаза еще не знают, что надо бояться человека, уступать ему дорогу или нападать на него. У них еще все впереди, а пока в них отражается небо, лес и вода...

— Да, так начинались мы! — слышен голос Бахарева.

Опять глаза во весь экран! И, заглянув в самую темную их глубину, можно понять, как далеко ушли мы от своего прошлого...

На этом сохранившаяся часть записи оборвалась.

Темнота и тишина. Долго никто не мог произнести и и слова...

(Продолжение следует)