Юный техник 1967-12, страница 57

Юный техник 1967-12, страница 57

лись склянки расколовшегося неба. Аркадий вначале не мог понять, что произошло. Лишь когда увидел совсем рядом пылающий самолет, падавший на лес, понял: чей-то снаряд угодил в бензобак «мессера». Интересно, чей — Аркадия или зенитчиков?

Летчик вывел машину из пике я повел ее за лес. А второй «мессер» продолжал кружить над аэродромом. «Чего он ждет?» — со злостью думал Аркадий, в лихорадке азарта разряжая вторую ленту.

Между тем надо было думать не о летавшем над аэродромом, а улетевшем за лес. По всему видать, то был ведущий. Он сел на опушке леса, и наши радисты перехватили его голос:

— Гейн нидер, хир небен! Ним мих мит! 1

Тот, второй, ведомый, беспомощно барахтался на взрывных волнах зениток и не мог сообразить, как ему выполнить приказ. И опять надрывно, устрашающе ведущий потребовал:

— Гейн нидер, хир небен!

Ведомый «мессер», наконец, выкарабкался из огненной кутерьмы и потянул за лес.

На опушке леса Трофимов и Стрижонок увидели два чужих самолета. Один — черный, закоптелый. Наверное, тот, что в воздухе сбили. Другой лежал вверх шасси. Скапотировал. Изготовив автомат, подошли к задымленному — ведущему. Заглянули в кабину •— летчика след простыл. Убежал! Бросились ко второй машине, но тут же сбавили ход: надо осторожнее.

— Может, стервец, открыть огонь, — предупредил Петр Григорьевич и спрятал за свою спину Стрижонка.

Но огня никто не открывал. Не до огня было пилоту скапотировавшего МЕ-109. Он висел вниз головой и жалобно всхлипывал. Его с трудом вытащили.

Это был совсем мальчишка-пилот. Чуть постарше Аркадия, но ненамного. Такие же, как у Аркадия, светлые вихры, облупленный нос. Только глаза какие-то звероватые, налитые злостью и недоверием. Под носом блестели две мокрые дорожки. Парень вытер их рукавом и скривился так, что выступили слезы. Видимо, от боли. А может, маленький немец плакал не столько от боли, сколько от обиды. Он сел спасать своего шефа, неудачно приземлился, а шеф бросил его, как кутенка, сбежал.

Вильгельму рук не вязали, допросов никаких не учиняли. Трофимов указал на Аркашкин самолет: мол, прошу, полетим дальше.

Аркадий сел в первую кабину, Петр Григорьевич с пленным — во вторую. Вильгельм недоуменно глядел то на Трофимова, то на Аркадия. И вдруг спросил, кто поведет самолет.

— Вот он, — Петр Григорьевич кивнул на Стрижонка.

— Киндер?

Трофимов улыбнулся.

— Этот киндер сегодня сшиб твоего ведущего.

Немец спросил у Трофимова:

— Вифиль яре?2

— Пятнадцать. Начал летать с четырнадцати,

У Вильгельма от удивления отвисла губа. Но он тут же вспомнил, что он тоже из дому рано ушел. В шестнадцать. Летать стал в восемнадцать.

Петр Григорьевич глядел на обоих пареньков и думал: «Как они похожи. И как не похожи». И еще комэск думал о том, что все дети поздно или рано уходят из дому. Но куда, ради чего — вот в чем штука.

__(Продолжение следует)

1 — Садись рядом со мной! Заберешь меня!

г — Сколько лет?

53