Юный техник 1968-04, страница 15

Мы стоим у вершины горы со срезанной верхушкой. Здесь рудник. Он расположен внутри горы, словно в кратере потухшего вулкана На дне его, выбирая руду, скрежещут от натуги экскаваторы. По дороге, резьбой идущей вниз, к ним спешат двадцатисемитонные БелАЗы.

_ Асбест у нас особенный, — начальник участка ручной добычи, недавний выпускник Томского горного института Федор Галин явно гордится своим рудником. — Волокно уникальной длины — больше пяти сантиметров. А это самое ценное качество минерала. И чтобы не испортить длинное волокно, на некоторых участках приходится работать вручную.

Мы спускаемся в «кратер» по крутой деревянной лестнице. Сверкают на солнце глыбы взорванной руды Забойщики осторожно кайлами отбивают породу, а асбестовые жилы бережно грузят на автомашины. Нелегкий труд, если еще учесть при этом тридцатипятиградусный мороз!

Я беру в руки кусок руды: зеленоватый, сверкающий, он похож на спрессованные веками волокнистые стебли гигантского растения. Вот он какой, горный лен, «каменная кудель», как называли его когда-то на Руси! Ради него вертолетами и машинами через перевалы доставляли сюда ценнейшее оборудование, стройматериалы. Ради него приехали сюда по

комсомольским путевкам ребята и девушки со всех концов нашей страны.

• * »

Территория будущего комбината в радиусе не меньше километра. Через два года флажок на нашей карте сменится звездочкой — к этому времени стройка должна быть закончена. А пока представляю себе мысленно: рядом с реальной, уже действующей обогатительной фабрикой встанет корпус сушки и сепарации асбеста, чуть подальше — корпус крупного и мелкого дробления, еще дальше — главный корпус.

Суровые тувинские морозы вынуждают зимой приостанавливать строительство промышленных объектов: слишком большая разница температуры зимой и летом (плюс-минус 40^е) может повлиять на прочность зданий. Но строители не остались без дела Жилые дома. Дворец культуры, больничный комплекс, магазины, детский сад — сейчас главные их объекты. Они строят город.

«Наша интернациональная» — зовут здесь бригаду Бориса Губайдуллина. Сам Борис — татарин, а члены бригады — русские, тувинцы, украинец, белорус.

Гале Ондар — девятнадцать. В тувинском селе Чадан два года назад вместе с аттестатом зрелости она получ: ла комсомольскую путевку. Обучилась нескольким профессиям, стала бригадиром отделочников. В ее бригаде все вчерашние школьницы.

И только бетонщики на строительстве корпуса крупного и мелкого дробления выглядят солиднее: сам бригадир Кужугет Калдар-оол и его ребята успели уже вернуться из армии.

В центральных ремонтно-механических мастерских (которые вполне заслуживают звание механического цеха) я обратила внимание на фотографию парня на Доске почета. Лихо сдвинутый на ухо берет и насмешливые глаза с прищуром как-то не вязались с подписью: «Лучший токарь, выполняет план на 130%».

А невдалеке у токарного станка стоял и он сам, весело объясняя что-то совсем юному тувинцу. Паренек смотрел на него как на волшебника...

— Это же Анатолий Вербицкий, — даже как будто удивляясь моему незнанию, объяснили мне. — Наш Толя...

...Он был пограничником на Крайнем Севере, по комсомольской путевке приехал в Туву, имеет пятый разряд слесаря и токаря, собирается сдавать на строгальщика и еще успевает обучать работе на станках молодежь. Это его ученик, Саша Кенден, уже получил третий разряд токаря. Сейчас они вместе готовят оборудование для монтажа будущих корпусов, то самое, которое доставляли сюда вертолеты...

13