Юный техник 1973-02, страница 47

— Не из-за навигационных ошибок, — глубокомысленно сказал Бертелли.

Скривившись, Вейл повернул к нему голову:

— Вы-то что смыслите в космической навигации?

— Ничего, — признался Бертелли с таким видом, будто у него удалили зуб мудрости, и кивнул на Кинрада. — Но он смыслит.

— Да?

— Обратный маршрут был рассчитан покойным капитаном Сэн-дерсоном, — сказал, багровея, Кинрад. — Я проверял вычисления больше десяти раз, и Марсден тоже. Если вам этого мало, возьмите и проверьте сами.

— Я не навигатор, — буркнул Вейл.

— Тогда закройте рот и помалкивайте, и пусть другие...

— Но я и не открывал его! — неожиданно возмутился Бертелли.

Досадливо повернувшись к нему, Кинрад спросил:

— Чего вы не открывали?

— Рта, — обиженно сказал Бертелли. — Не знаю, почему вы ко мне придираетесь.

Бертелли громко вздохнул и, тяжело переставляя огромные ноги, со страдальческой миной на лице побрел прочь.

Проводив его изумленным взглядом, Вейл сказал:

— Похоже на манию преследования. И такой считается психологом! Прямо смех берет!

Кинрад откинулся во» вращающемся кресле и задумался — сперва о планете, которая была для них домом, потом о тех, кто послал в космос корабль, а потом о тех, кто летит в корабле.

С точки зрения технических знаний, полезность Бертелли равнялась нулю. Из того, что необходимо знать члену космического экипажа, он не знал почти ничего, да и то, что знал, перенял у других.

Правда, его любили. В известном смысле он даже пользовался

популярностью. Он играл на нескольких музыкальных инструментах, пел надтреснутым голосом, был хорошим мимом, с какой-то смешной развинченностью отбивал чечетку. Когда раздражение, которое он сперва вызывал у них прошло, Бертелли начал казаться им забавным и достойным жалости; чувствовать превосходство над ним было неловко, потому что трудно было представить себе человека, который бы этого превосходства не чувствовал.

«Когда корабль вернется на Землю, руководители поймут: лучше, если на корабле нет дураков без технического образования, — не совсем уверенно решил Кинрад. — Умные головы провели свой эксперимент — и из него ничего не вышло, не вышло, не вышло...» Чем больше Кинрад повторял это, тем меньше уверенности он чувствовал. Они, шестеро, впервые достигшие другой звезды, прошли подготовку, которая отнюдь не была односторонней. Трое из них, профессиональные космонавты, быстро, но основательно познакомились каждый с какой-то областью науки, а вторая тройка, ученые, прослушали курс атомной техники или космонавигации. Две специальности на каждого. Он подумал еще немного и исключил Бертелли.

Подготовка к полету этим не ограничилась. Лысый старикан наставлял их по части космического этикета. Каждый, объяснил он, будет знать только имя, возраст и специальность своих товарищей. Никто не должен расспрашивать других или пытаться хоть краем глаза заглянуть в его прошлое. Когда жизнь человека неизвестна, говорил он, труднее найти повод для иррациональной вражды, придирок и оскорблений. «У «ненаполненных» личностей меньше оснований вступать в конфликт.

Таким образом, Кинрад не мог узнать, почему Вейл чрезмерно

43