Юный техник 1977-10, страница 12

ямальским понятиям, чуть ли не в разгар зимы (во всяком случае, морозило под сорок). Такого рейса в истории арктической навигации еще не было. Впрочем, северный эксперимент начался, как вы помните, еще прошлой весной — вскоре после XXV съезда КПСС, на три месяца раньше традиционных сроков: не в июле, а в апреле. Тогда в рейс вышли атомоход «Ленин» и дизель-электроход «Павел Пономарев». Они доставили на Хара-савэй несколько тысяч тонн груза. Нынешний рейс начался еще раньше, в конце февраля — начале марта. Летом из-за мелководья к Ямалу не подойти. Поэтому суда вынуждены останавливаться далеко от берега, перегружать грузы на мелкосидящие баржи. Но частые штормы делают эту работу нерентабельной и очень опасной.

Прежде чем ямальский газ пойдет за Урал, в европейскую часть страны, сюда необходимо доставить многие сотни тысяч тонн грузов, сложнейшую технику. Железных дорог здесь нет. Перевозить груз самолетами дорого. Вот и решено выгружать груз на припай, на прибрежный лед.

Масло» сделал паузу, как бы вспоминая отдельные детали прошедшего эксперимента, а потом продолжил:

— Караван подошел к припаю ночью. Огни судов смутно мерцали сквозь туман в десятке километров от берега. Я смотрел на них с берега как на близкие звезды. К утру свет их померк, и я различил в дымке силуэт «Арктики». Атомоход по-хозяйски прошелся вдоль припая, раздвинул грудью льды и покатил прямо по очищенной нами ледовой дороге к берегу. Казалось, он так и влетит на берег. Но глубина позволила ему пройти всего с километр. Затем за дело взялся «Мурманск». С точностью ювелира он обработал кромку припая. А потом по пробитому каналу,

напрягая все силы, вошла в лед «Гижига». Сзади ее подталкивал «Мурманск». Теперь, когда тяжело груженное судно стояло во льду как влитое, можно было начинать выгрузку.

С палубы на лед опускали тракторы, вездеходы, машины. Заводили технику еще на палубе, а у борта, на льду, в машины садились водители. Их загружали железобетонными плитами. Караван пошел по ледовой дороге. Вскоре на берегу из плит соорудили временную дорогу. Ледовая дорога начала действовать. Тракторы и тягачи вереницей везли железобетонные сваи, стеновые панели, бочки с маслом и рулоны толя, цемент, трубы — словом, все, что необходимо для устройства тут прочной жизни. И вот 26 тысяч тонн груза на берегу.

ИНТЕРВЬЮ НА ПОЛЯРНОЙ СТАНЦИИ

В шести километрах севернее поселка Карской экспедиции расположена полярная гидрометеорологическая станция. Добраться до нее можно только на вездеходе. Сорок минут в пути, и вот я у большого бревенчатого дома.

— Сейчас наша работа снова вошла в привычную колею, — сказал мне Сергей Владимирович Игнатьев. (Пять лет назад он окончил Ленинградское высшее инженерное морское училище имени С. О. Макарова. На полярной станции работает инженером-гид-рологом. И уже опытный полярник.) — А еще недавно, когда к Харасавэю подошел караван судов, пришлось потрудиться. Три дороги, словно три линии судьбы Харасавэя на ледяной ладони ямальской тундры, соединили края припая — ледяного причала — с берегом. Дороги как дороги. Может, чуть больше, чем обычно, на них рытвин. Но когда льдина крепкая, наша дорога не уступит асфальту. Во время разгрузки водители торопились, ра

10