Юный техник 1985-10, страница 16

гайка резиновые трубки

[ слои копоти

мембрана

Устройство фотофона.

страны. Пусть некоторые его гипотезы и не подтвердились — это неизбежно в науке, зато другие идеи плодотворно разрабатываются. И еще нетрудно заметить, что Радзиевский может обойтись без дорогостоящего оборудования или каких-то особенных приборов. Его всегда выручает нестандартное мышление, выдумка и творческая фантазия. Убедиться в этом у нас еще будут новые возможности.

Вернемся к гипотезе. Солнечный свет, как и свет лампочки, в действительности совсем не такой ровный, как это воспринимает невооруженный глаз. При наблюдении в телескоп поверхность нашего светила напоминает кипящую рисовую кашу. Каждое зернышко «каши» — гранула — это результат конвективного прорыва через фотосферу Солнца более

раскаленной массы газа из его недр. Размер каждой гранулы составляет от 150 до 1000 км, среднее время ее жизни — 3—5 минут, а температура на 300—500 градусов выше окружающего фона. Каждую сотую долю секунды рождается и умирает около 50 гранул, а одновременно на Солнце их наблюдается около миллиона. Отсюда и создается впечатление кипящей каши. Все эти процессы постоянного рождения и смерти гранул неизбежно придают солнечному свету «дрожание», частота котгоого колеблется в широком луковом спектре, в том числе, естественно, и слышимом. А дальше фантазия подсказала ученому, что в такой пестрой звуковой картине должны греметь ураганы, завывать бури... А за ними стоят реальные физические процессы, которые, быть может, многое могут рассказать о себе сами. Правда, надо еще научиться расшифровывать язык солнечных бурь и шепотов.

Итак, возможность услышать Солнце, согласитесь, кажется очень заманчивой. Но Солнце, хотя и обладает колоссальной мощностью излучения, находится, как мы помним, на расстоянии 150 миллионов километров. Его, как лампочку, к фотофону не поднесешь. Вызовут ли звучание прибора лучи, идущие из такой дали? Радзиевский сделал необходимые расчеты. Оказалось, что для проверки гипотезы нужен мощный телескоп с диаметром зеркала не менее 6—7 м. При чем здесь телескоп? Его назначение не только (и не столько) в том, чтобы приблизить к наблюдателю изучаемые небесные тела,

14