Юный техник 1988-04, страница 47

перестановку, установка влезет. Но нужно задать координаты, чтобы не ошибиться.

В этот момент открылся люк, вошел Артамонов и сел напротив меня. Молчит, а на лице загадочная улыбка. Мы с ним уже два года работаем вместе, знаю, когда он улыбается, готов сюрприз.

Делаю вид, что с головой погружен в работу, а сам жду, когда у него терпение кончится.

— Ух ты! — кричит вдруг Артамонов (это он блюдце с черникой увидел).— Откуда?!

Пока думал, что ему ответить, он навалился грудью на стол и говорит:

— Ты сидишь тут, а на склад прибыла установка синтеза. Сведения точные. Понял?

— Ну и?..— спрашиваю я.— Конкретно!

— Что конкретно? Сейчас я ее приволоку. Или возражаешь?

Приволочет! Ха-ха!

Останавливать его не стал, напротив, дал «добро». Он взял горсть ягод и исчез. А я стал думать, чем оконтурить место для установки. Времени на это немного: с нашим завхозом разговор короткий. Нет — и все. Идите, мол, Иванов (Петров, Сидоров, Артамонов) работать дальше.

По-хорошему, мне бы хоть мелок, чтобы начертить на полу линию, но, как назло, не получается захотеть мел. Только закрою глаза — снова осень, листья, ягоды и картинка: левой ногой старый лист поддеваю. Даже устал вписывать мысленно в эту картину мел. А когда открып глаза — на полу сапоги. Целая дюжина, причем все на левую ногу.

А что?! Расставил их по контуру прямоугольника и тут уж дал себе волю: во всех деталях представил, как стоит у стены установка. Краска свеженькая, на панели — цифровые индикаторы, ручки управления маленькие, удобные...

Все так точно представил, что когда увидел ее воочию, не удивился. Установка что надо! А рядом — чемоданчик со шлангами и всем, что полагается. Усмехнулся, вообразив, какое будет лицо у Артамонова, когда он это увидит, и тут зазвонил телефон. Снял трубку.

— Миша! — голос у Артамонова глухой, наверное, прикрывает трубку рукой.— Установки нет! Пропала! Как сквозь... короче провалилась!

— Ты как маленький,— отвечаю.— У завхоза никогда ничего нет.

— Ты не понял. Я связался с Аганиным, и он отдал распоряжение. Вот у меня накладная в руке, «УС — двадцать два, дробь четырнадцать». Инвентарный номер три тысячи пятьсот семь...

Ай да Артамонов! Я, честно говоря, академика Аганина побеспокоить не решился бы. А завхозу не позавидуешь. Установка — не карандаш. Такие вещи терять никак нельзя. Hv да ладно.

— Ладно,— говорю я в трубку.— Иди сюда, что-нибудь придумаем.

Через минуту входит Артамонов. И, конечно, выкатывает глаза.

45