Юный техник 1991-06, страница 42

Толстый веселый землепашец умер ужасной смертью. Он шел обычным путем от своей хижины к центру деревни мимо старого колючего дерева. Внезапно дерево рухнуло на него. Сотни шипов вонзились в его тело. Очевидцы свидетельствовали, что Иглаи больше часа стонал и метался, прежде чем отошел в мир иной.

Но умер он со счастливой улыбкой на лице.

Жрец оглядел толпу, собравшуюся вокруг тела Иглаи. Кое-кто прятал ухмылку. Лэг подошел к колючему дереву, осмотрел его. Увидел едва заметные следы надпилов, замаскированные высохшей глиной. Повернулся к толпе.

— Часто ли Иглаи подходил к этому дереву?

— Конечно,— ответил другой землепашец.— Он всегда обедал под ним.

Люди улыбались, уже не таясь, гордые подвигом Иглаи. Все заговорили разом.

— А я-то думал, почему он тут ест?

— Должно быть, он все время пилил дерево.

— Многие месяцы. Древесина-то крепкая.

— Молодец, Иглаи, ничего не скажешь.

— Подумать только! Он всего лишь землепашец и не так уж истово поклонялся богу. А устроил себе такую прекрасную смерть.

— Слушайте, добрые люди!— вскричал Лэг.— Иглаи совершил святотатство. Только жрец может разрешить насильственную смерть.

— Не пойман — не вор,— донеслось из толпы.

Жрец печально склонил голову. На этот раз он проиграл. Если бы он поймал Иглаи за руку, то назначил бы тому суровое наказание. Иглаи никогда не решился бы еще на одну попытку самоубийства и скорее всего умер бы в собственной постели от старости. Но он опоздал. Землепашец добился своего, и крылья смерти уже принесли его к Рукечанги. Просить бога наказать Иглаи после смерти бесполезно, ибо тот сам разберется с землепашцем.

Неделю спустя Хадуэлл записал в дневнике: «Нет ни одного народа, похожего на игатийцев. Я жил среди них, ел и пил с ними, изучал их образ жизни. И то, что открылось »4ie, поражает воображение.