Юный техник 2000-01, страница 23

це концов свою часть наследства наравне с остальными родственниками генерала.

ЗЕшмяАь за ммншыннссл

Дело о генеральском сыне — лишь одно из множества, которые приходится разбирать в судебном порядке каждый год и поныне. Любой судья может припомнить немало случаев из своей практики, когда тот или иной человек умышленно искажал свой почерк- стараясь подделать с корыстными целями почерк другого. И все-таки эксперты, как правило, уличают мошенника. Они не только определяют, что данный документ составлен вовсе не тем человеком, подпись которого значится внизу, но и выявляют в подделанном почерке то или иное количесгво признаков собственного почерка мошенника, однозначно указывая, кто выполнил подлог.

Ученый-специалист найдет хозяина почерка даже в анонимном письме. Наиболее распространена в таких случаях скорописная маскировка: изменены наклон, размеры букв, иногда их связность и разгон. Но так называемые частные признаки изменить не удается. Анонимщик пытается прикрыться почерком школьника, искривляет штрихи в буквах, думает обмануть вычурностью букв, разными хвостиками, завитушками и прочими выдумками. Нередко он подражает буквам печатного шрифта. И чаще всего это тоже оказывается бесполезным. «Родимые пятна» не вытравить: автор их не заметит, но попади подобная рукопись к мастерам почерковедения, таким, например, как Б.И.Шевченко, его ученица А.И.Орлова или

20

В.М. МанЦветова и Н.П.Яблоков, — все будет замечено и разоблачено этими виртуозами.

Стереотип дает о себе знать, даже если человек что-либо напишет левой рукой, что, кстати говоря, далеко не редкость. Попытки остаться «неизвестными доброжелателями» легко разоблачают опытные почерковеды. Очи хорошо умеют отличить подлинного левшу от неудачливого жулика.

%

Щоьнсн xefuuufufuc

Еще Гете; собравший и изучивший обширную коллекцию автографов, полагал, что характер человека отражается в его письме. Однако у него хватило также здравого смысла не верить модным ь ту пору психографологам.

Дело в том, что еще в прошлом столетии некоторые из графологов (Ланденбрух, Громан, Бридье и др-) продолжали настаивать, чю по почерку возможно даже определение цвета волос, роста и голосовых интонаций писавшего человека. А уж если он пишет с завитушками, то определенно склонен к позер :тву; копь все буквы пишет отдельно, они стоят у него, словно солдаты в строю, то и человек, определенно, замкнутый, как бы «застегнутым на все пуговицы»...

Уже известный нам Буринский, перевидавший несметное количество почерков, указывал, что парапсихологи «начинают не с того конца». Они как бы «оперируют со страницей решений арифметического задачника, надеясь угадагь по числовым ответам содержание соответствующих задач». А надо идти другим путем, надо, писал Буринский, «изучить механизм лисьмодвигательного аппарата, происхождение письменной речи, обра-